Хартмут Мехтель - Абрафаксы под черным флагом

— Я больше не могу! — кричал он.

— Надо! — настаивал Абракс.

— Не могу! Сейчас свалюсь! — вопил несчастный из последних сил.

— Держись, держись, рыженький! — Абракс уже сам чуть не плакал от отчаяния.

— Все! — И с истошным воплем Брабакс полетел вниз.

— Не-е-ет! — Абракс взглядом проводил друга, который, войдя штопором в воду, сразу же пошел ко дну.

С ужасом смотрел Абракс на коварную пучину, поглотившую лучшего из рыжеволосых парнишек на свете. Слезы подступили к горлу. Не отрываясь он вглядывался в океанскую ширь и вдруг боковым зрением уловил какое-то движение… на поверхности воды появилась знакомая голова!

— Брабакс! Дружище! Я — к тебе!

Но в этот момент чья-то тяжелая рука легла ему на плечо. Резко повернувшись, он увидел перед собой испанского солдата, с хищной ухмылкой смотревшего ему прямо в глаза. Мальчик снова оглянулся. Рыжая голова еще была на поверхности. Более того, кажется, ему крупно повезло: рядом оказалась какая-то доска, и теперь пловец мог хоть как-то продержаться. «С этим — порядок!» — успел подумать Абракс и рванул с места как ошпаренный, приведя своим спринтерским броском оторопевшего солдата в полное недоумение. Промешкав секунду, испанец бросился в погоню. В два прыжка он нагнал прыткого зайца и изготовился схватить его, но тот вовремя притормозил и, шмыгнув между ног преследователя, бросился в другую сторону. Солдат вновь пустился в погоню. Он мчался с саблей наголо, чтобы покончить с противным мальчишкой без заминок и проволочек. «Делать ему больше нечего! — думал Абракс, улепетывая со всех ног. — На корабле полно пиратов, а он ко мне пристал! Вот ведь придурок!» Но «придурок» или «не придурок», а бегать верзила умел. Абракс спиною чувствовал, как неумолимо погоня приближается. Куда бежать? Где скрыться? Впереди — корма — тупик, а путь назад отрезан. Он втянул голову в плечи и закрыл глаза.

Сражение шло полным ходом. Звон сабель, крики, стоны, пальба — для дона Арчимбальдо, оправившегося от обморока, все это слилось в один сплошной кошмар. От страха он забился под кабестан штормового якоря и только молил Бога, чтобы это поскорее кончилось. Тут-то его и обнаружили пираты, только что управившиеся как раз с тремя особо задиристыми солдатами. Их, предварительно исколов кривыми саблями, без особых затей отправили за борт. Корсаров было двое, но каждый стоил дюжины крепких солдат.

— Так, а это что у нас тут за куль моченый сидит? — спросил один из них, ткнув благородного дона саблей в живот.

— А ну вылезай! — скомандовал второй, дернув адмирала за воротник-фрезу.

— День добрый, — льстиво и заискивающе поприветствовал их толстый капитан, надеясь, что его вежливость подействует на морских разбойников умиротворяюще.

Пираты переглянулись: больной, что ли?

— Тебе говорят, жирный боров! Вылезай, да поскорей! — прикрикнул на испанца один из флибустьеров. Он был нервным от рождения, и терпения ему никогда надолго не хватало.

Незадачливый адмирал решил стойко держаться выбранной тактики поведения. Во что бы то ни стало. Отвечать только любезными фразами и разъяснить, в конце концов, этим мужланам, кто он такой и почему не имеет ни малейшего желания покидать свое убежище. Ему хотелось что-нибудь ввернуть про свой миролюбивый нрав и добрые намерения. Не успел! Пиратам надоело ждать, и они решили вытащить пленника, силой. Конечно, его можно было и просто прикончить. Хоп, и баста! Но ведь лежачего не бьют — это известно даже флибустьерам, у которых имелся хоть и своеобразный, но все же кодекс чести. В этом кодексе, правда, ничего не говорилось про сидячих противников. Оттого и не знали хозяева карибских морей, как им поступить с этим господином, на которого тем временем напала икота. От переживаний или на нервной почве.

— Икота, икота, переходи на Федота, с Федота на Якова, с Якова на всякого, — забубнил адмирал и, набрав в рот побольше воздуха, замер.

— Эка жаба! — брезгливо бросил один из пиратов.

— Ишь раздулся, как бурдюк! — добавил другой.

— Да ну его в болото! — процедил первый пират и, смачно сплюнув, отправился на поиски более достойных противников.

— Тьфу на тебя! — бросил напоследок второй пират и поспешил догонять товарища.

— Пронесло! — с облегчением выдохнул дон Арчимбальдо, усаживаясь поудобнее в своем укрытии, которое оказалось не таким уж и плохим. — Так что же делать дальше? — задумался он. — Может, попытаться открыть встречный огонь? — Такое выражение он вроде где-то когда-то слышал. Вот только как его открывают, этот огонь? Кажется, надо крикнуть «Огонь!». Эх, была не была, решил адмирал и завопил как резаный: — Огонь! Огонь! Огонь!