Ангелина Романова - Сказки Открытого мира

– Извините, мадам, забыл, а вернее, не знал! – чистосердечно признался новенький. – Я ведь ещё нигде не учился.

Смычок разбежался и, сделав тройное сальто, очутился на шкафу.

– Отсюда всё хорошо видно! – прокричал он со шкафа. – Смотрите, какой я ловкий! Я мог бы стать великим акробатом, если бы из того куска дерева, каким я был вначале, сделали бы что-то иное. Трость, например. А мне конские волосы приделали!

– Хи-хи, ха-ха! Але-гоп! – смычок резво спрыгнул вниз и через мгновение оказался под столом.

– Бабушка-скрипка, давайте играть в прятки!

Тут смычок заметил, что в комнату вошли замшевые сапоги, и сразу притих.

– Это что здесь происходит? – строго спросил человек в замшевых сапогах, достал смычок из-под стола, отряхнул, поправил-подтянул и старательно натёр конский волос кусочком канифоли. Смычок от щекотки несколько раз хихикнул, но человек погрозил пальцем, и новый компаньон скрипки прикусил язык.

– Ну-ка, новенький, покажи, на что ты способен. Думаю, мы сыграемся! – сказал человек, бережно взял скрипку и стал настраивать старый инструмент.

Прислушиваясь, музыкант проводил смычком по струне, понемногу подкручивал колки, и постепенно лицо его светлело. Звук получался всё чище и прозрачнее. Проснувшиеся струны ожили, и рады были звучать бесконечно – так соскучились по работе.

Музыкант закончил играть и одарил скрипку нежным взглядом. – Чудо, как хороша! Я и не знал, что дед оставил мне такой великолепный подарок. И ты, парень, молодец! – похвалил он смычок. А ну-ка, друзья, за дело! – И снова полилась чудесная мелодия.

Если вы любите гулять по бульвару и вдруг услышите звуки скрипки – остановитесь! Вслушайтесь – это играет наша старая знакомая. У неё замечательное прошлое и великолепное настоящее, которое творят они вместе со смычком. Тот и впрямь оказался способным малым.

В одном зале по субботам, ровно в пятнадцать тридцать собирался симфонический оркестр. Струнные, духовые, ударные и даже немного важничавшее фортепиано тщательно репетировали, чтобы затем мастерски исполнить свои партии и получить заслуженные аплодисменты на концерте. Инструменты играли в оркестре давно и всегда жили дружно. Почитая старые музыкальные традиции, они не сводили глаз с дирижёрской палочки и, внимательно слушая друг друга, звучали слаженно.

Так должно было произойти и на этот раз, если бы не досадный случай – дирижёрская палочка невзначай упала, обломила кончик и немедленно была отправлена на излечение. Её место временно заняла другая, неизвестно кем и откуда принесённая.

Незнакомка поразила всех своей невзыскательной для своей должности внешностью, но инструменты не подали вида и приготовились репетировать. Как вдруг ни с того ни с сего новая дирижёрская палочка возмутилась:

– А что тут делает этот музейный экспонат?

Старый камертон – а именно к нему обращалась руководящая особа – от такой наглости чуть было не лишился дара речи:

– Хоть я и на пенсии, но в строю; к тому же являюсь почётным настройщиком оркестра!

– Настройщик?! Почётный?! Хм. Думаю, вы просто врёте, вы же знаете всего одну ноту! – надменно заявила палочка.

– Одна нота, зато какая чистая! Ох, какое неуважение к старшим! – только и смог вымолвить камертон, и с обидой отвернулся.

– В знак солидарности с незаслуженно униженным ветераном я отказываюсь настраивать инструменты! – гневно прогудел гобой. – И вообще репетировать не буду.

– А что же нам делать? – переглянулись валторны. – Наша партия после гобоя. Неужели произведение останется без поэтического образа?

Скрипки, альты, а следом виолончели и контрабасы занервничали.

– Ах, как мы расстроены! – низкими голосами пропели альты. – Кто же тогда нам подскажет верное «ля»?

– В зале часто меняется температура! – возмущённо запищали скрипки. – Наши струны постоянно слабеют и не удержат настройку даже до начала концерта. Позор, если мы начнём фальшивить. Мы, как носители мелодического начала…

– Ха-ха-ха! – рассмеялись тарелки. – Выдумали тоже – «мелодическое начало»! – передразнили они. – Неженки – вот вы кто! Нытики и пискуши!

– Это мы-то нытики? Это мы – пискуши? А вы! Вы! – надрывались скрипки, не зная, как бы сильнее уколоть самолюбие тарелок.

– Не обращайте на них внимания! Все ударные – тупые! – поддержали скрипок виолончели. – Давайте лучше работать – нам надо повторить пассажи.

– Кто это сказал, что мы – тупые?! – свирепо грохнули барабаны. От них не отстали литавры, и даже звонкий треугольник внёс свою лепту чётким возмущённым звуком: