Алина Астальская - Как стать волшебником

Янеш хотел было удивиться, как на таком маленьком кусочке поместилось столько всего, но Люсинда толкнула двери, и они вошли внутрь.

За прилавком, заваленным всякими свитками, стоял дративар Менг.

— Что угодно? — спросил он, учтиво кланяясь, — волшебнице Люсинде мое почтение. К сожалению, мне пока нечем пополнить вашу великолепную коллекцию, но для молодого человека есть много интересного.

— Нас интересуют Карты для ученика волшебника, — улыбаясь, промолвила Люсинда.

— А может лучше для пиратов или разбойников, или скажем, принца или звездолетчика? — с робкой надеждой предположил Менг.

— Пираты и разбойники не надобны, принцы не по чину, звездолетчики не ко времени, — покачала головой Люсинда.

— Эх, чего уж! — вздохнул Менг и, натужно хлопая ушами, взлетел к самой верхней полке, подцепил лапой свиток, скрепленный сургучом, и грузно шлепнулся обратно. Уши обиженно повисли.

— Самое лучшее отдаю, любимые! — запричитал он и тут же хитро подмигнул Янешу средним глазом.

Янеш все еще остолбенело молчал, пришибленный увиденным.

— А взамен чего дадите? — спросил Менг ворчливо.

Люсинда вопросительно посмотрела на Янеша. Янеш задумался. Что же отдать? Легко, думаешь вот так сразу взять и придумать, от чего можно отказаться?

— О, вспомнил! Могу отказаться от нытья, — решил Янеш. И не успел он это произнести, как Менг заулыбался своей зубастой пастью, и протянул к нему лапу. И Янеш с удивлением увидел, что держит в руках какие-то свитки, и вот один уже даже протянул дративару. Тот ловко подхватил поданный свиток, попробовал на зуб и зажмурился от удовольствия. Потом развернул, быстренько просмотрел, тихонько бормоча себе под нос:

— Так, маме ныть начиная с букв «ну», папе ныть на улице за садиком, так… Так… Великолепно! Вот уж порадую Проглотух с Бамбиора, для них это лучшая музыка! А у них выменяю пенье камней и сопение зимнего сплюха…

Не слушая разглагольствования довольного дративара, Люсинда подхватила свитки «Карт Мира для ученика волшебника», взмахнула палочкой и, взяв за руку все еще не пришедшего в себя Янеша, вышла из лавки. У дверей Янеш обернулся сказать «до свидания» и увидел, как Менг с хрустом откусил уже вторую ножку от вызванного волшебницей пуфика.

— Просыпайся, Янеш!

— Мам, ну еще чуточку!

— Во-первых, я тебе не мама, — сказала волшебница Люсинда, — а во-вторых, ты и так во сне, так что просыпайся. Ну вот… Такой сон не досмотрел! — продолжал бурчать Янеш.

— Может мне уйти? — с улыбкой спросила Люсинда.

— Нет, нет! — всполошился Янеш, — я мигом!

И вот они, держась за руки, уже неслись во Внутреннее Королевство и вскоре приземлились… вернее, Люсинда уютно прикреслилась, а Янеш пребольно прискамеился на свою деревянную скамейку. На этот раз в беседке кроме их сидений находился небольшой столик с изогнутыми ножками. Янеш смотрел на него во все глаза — столик никак не мог устоять на одном месте — он приплясывал, подгибая то одну, то другую ногу. Выходило это презабавно, свитки вчерашних карт для ученика волшебника, тоже мелко подрагивали. И глядя на эти карты, Янеш припомнил сон, который Люсинда не дала ему досмотреть и вздохнул.

— Что ж так тяжко? — насмешливо спросила Люсинда.

— Эх, попутешествовать бы! — мечтательно потянулся Янеш. И видя, что Люсинда развернула одну из карт на все еще приплясывающем столике, добавил:

— Оказаться бы, например, вот здесь, что ли! — и с этими словами, не глядя, наугад ткнул пальцем в карту.

Невидимый скрипучий голос тут же произнес:

— Заказ принят.

И все закружилось у Янеша перед глазами, и какой-то вихрь подхватил и понес, свет померк, потерялся верх и низ и единственным ощущением был таки чувствительный пинок взбрыкнувшего со страху танцующего столика.

Когда Янеш очнулся, то понял, что стоит он ногами вверх, головою вниз, упираясь указательным пальцем в землю. На этом пальце, собственно говоря, он и стоял. Поняв это, Янеш тут же свалился мешком на зеленую травушку, но не ушибся, а только зажмурился, решив не подниматься и даже не шевелиться, а подождать, не произойдет ли еще чего. Полежав так некоторое время, он приоткрыл сначала один глаз — ничего, потом приоткрыл второй, а потом глаза сами открылись вдруг очень и даже очень широко, потому что… Да потому что, небо, под которым он лежал (а что там, наверху? Ну, наверно ж, небо!), небом-то и не было. Вернее, ой нет, тут уж не до верности! Все, что было там, где должно быть нормальное, обычное небо, было разделено на три примерно равные части прямо у Янеша над головой. И только одна из них выглядела обычным небом. Небо, как небо — голубое, с белыми облачками, с птицами, с маленьким серебристым самолетиком. Вторая же часть была заполнена разными звуками, шумами, пением, говорением, ревом, шепотом и шелестом, шуршаньем и щебетаньем, перемешанным в какой-то неугомонный гул. А неба — не было! И вообще было все как-то странно. Вроде бы было солнышко, своими лучами греющее так приятно, но тут же острыми струйками чувствительно сек дождь, и ветер, неся массу разных запахов, лохматил волосы, и все было там, наверху, таким тяжелым, что казалось, вот-вот упадет. Янеш боязливо отодвинулся и на всякий случай снова закрыл глаза.