Герцель Новогрудский - Дик с 12-й Нижней. На маленьком острове

- Повезло! - позавидовал Майк. - Вам, значит счетчик со слабым механизмом попался. На все десять центов отпускать будет.

- А сейчас он на сколько отпускает? - не понял Дик.

- Эх, ты!.. - В голосе Бронзы снова зазвучали язвительные нотки. - Я же говорю - вчера родился… Думаешь, если десять центов опустил в счетчик, тебе и газа отсчитывается на десять центов?

- Конечно!

- Да, как же, непременно!.. По-твоему, газовая компания зарабатывать должна или не должна? Вот она и ставит счетчики, которые чуточку недодают газа. Ну там на четверть цента, не больше. Мелочь, правда? Но наш Бен говорит, что на этой мелочи компания миллионы наживает. Это, говорит, любого бизнеса стоит. Он бы сам, говорит, последнюю рубашку не пожалел, чтобы в таком бизнесе долю иметь.

Дик все еще ничего не понимал:

- Значит, и наш счетчик недодает газ?

- Обязательно.

- А ты говоришь, нам повезло!

- Конечно, повезло. У вас, видно, такой же счетчик, как у Фрэнка Темного. Фрэнк мне рассказывал, что он сейчас почти на доллар в месяц выколачивает газа из счетчика. Он специально для этого деревянную отбивалку приспособил. У них, знаешь, есть деревянная отбивалка, чтобы мясо отбивать, чтобы оно не такое жесткое было, когда его жаришь. Так вот он эту отбивалку обмотал тряпкой и колотит по счетчику. И очень хорошо получается. Счетчик отдает остаток газа. Но бить по счетчику помогает, если механизм слабый. А у нас, сколько я ни бил, ничего не получается… Жалко, верно? Фрэнку сейчас мать платит каждую неделю пять центов за то, что он не дает счетчику задерживать газ. И ты за это будешь получать. Ясно, что лучше тебе платить, чем компании. А у меня с этим не получается. Я хочу что-нибудь сделать, чтобы другой счетчик поставили. Может, другой лучше будет…

Дик слушал Бронзу, а сам думал о своей монете. Интересно, с чего он вообразил, что она волшебная? Хорошо, Майку ничего не рассказал - краснеть пришлось бы.

И все-таки монета, найденная в люке подземки, не была обыкновенной. Дик мог ее истратить на спрессованное в брикет трехслойное мороженое земляничное, клубничное и шоколадное, которое он ел в день Благодарения [1] Праздник в честь первых колонистов Северной Америки. в прошлом году; мог за нее неделю жевать чуинггам, мог купить земляных орешков, мог в кино сходить… А он вместо всего этого купил бутылку. Порожнюю бутылку, неизвестно из-под чего. Его будто кто толкнул отдать за нее найденный дайм.

Это произошло в тот же день, вскоре после прихода Майка. Бронза, собственно говоря, зашел, чтобы позвать его смотреть телевизор.

Да, да, рыжий Бен, брат рыжего Майка, принес вчера телевизор. Еле дотащил, такой тяжелый. Он его достал как-то случайно. Майк даже не понял как. Кто-то на ихней улице купил в рассрочку телевизор и года полтора каждый месяц аккуратно платил за него и уже почти все выплатил, но только почему-то последний взнос просрочил: то ли заболел человек, то ли без работы остался… И вот агент фирмы без всяких разговоров забрал телевизор. Такое правило есть.

А он, этот агент, - приятель рыжего Бена. И они встретились как раз тогда, когда тот выносил аппарат из ворот дома. И агент сказал Бену: «Сделаем дело между собой. Я устрою так, что в конторе об этом ничего знать не будут. Внеси двойной взнос, дай сверх того десятку, выставь пару рюмочек и забирай машину. Редкий шанс; пользуйся, пока не поздно».

Ну, Бена долго упрашивать не надо было. Он выложил деньги, угостил агента и принес домой прекрасный телевизор. «По четкости изображения, - важно сказал Майк, - это самая лучшая марка».

Дику было немного стыдно за рыжего Бена: не-ужели ему не жалко людей, у которых агент отнял телевизор? Ведь они уплатили за него почти все, что причиталось, а агент пришел и забрал. И Бен воспользовался чужим добром. Разве это хорошо?

То ли Бронза угадал мысли Дика, то ли сам думал о том же, но его веснушчатое лицо залилось краской. Он исподлобья посмотрел на приятеля и сказал:

- Ты не думай, что Бен взял чужой телевизор. Он все равно был ничей. Его все равно у тех людей отняли бы.

- Это верно, - согласился Дик. И тут у него мелькнула мысль, которая его самого удивила: - Слушай, Майк, а что, если бы Бен не захотел взять телевизор и никто другой тоже не согласился бы, а?

- Кто-нибудь взял бы.

- Ну, а если бы все отказались? Если бы все сказали: «Не хотим чужой вещи, пусть останется у того, кто за нее полтора года деньги платил». Ничего бы тогда агент не сделал. Ушел бы, как пришел. Правильно я говорю?