Елена Усачева: Большая книга ужасов – 71 (сборник)

Но она была. Карандашом. Твердо-мягким. Блекло. По пыльному подоконнику.

Катя зажмурилась, перевела дыхание и взяла ручку.

«Вариант № 1».

Она стала писать условие задачи, краем глаза отмечая, что физичка не уходит, смотрит. Нужной формулы у Катьки, конечно, не было, поэтому она, чтобы потянуть время, стала писать все, что придет в голову. Она вспомнила все буквы греческого и латинского алфавита, вписывала дроби и строила графики.

Увлекшись, не заметила, как учительница отошла от нее. И не просто отошла. Сейчас она двигалась к доске, повернувшись к классу спиной.

Катька локтем навалилась на подоконник, глянула на запись.

Да! Это была контрольная, их вариант.

В жизни она не писала с такой скоростью. Ручка порхала по листочку, цифры становились миллиметровыми.

Быстрей, быстрей!

– Плошка, – взвыла сзади Ириска. Но взвыла уже не голосом, а душой, так что тихий класс даже не шелохнулся.

Катька стукнула локтем по подоконнику. Ириска потянула шею. Катька услышала, как у соседки изменилось дыхание.

– Пять минут! – приговором произнесла учительница. – Заканчиваем!

Пальцы заломило от напряжения. За спиной поскуливала Ириска.

– Сдаем!

Звонок.

Ничего себе, как быстро время пролетело!

Катька вскочила, машинально загораживая подоконник, хотя смотреть на нее было некому, все были заняты: кто-то судорожно дописывал последние строчки, кто-то кому-то подсказывал.

Ириска ахнула.

– Где?

Катька повернулась.

Подоконник был пуст. Слабые карандашные записи исчезли.

Проверила локоть, махнула сзади подолом юбки – могла задеть и незаметно стереть.

Ириска прижимала к себе исписанный наполовину листок.

– Сдаем! – постучала ручкой по столу учительница.

Мгновение Катька смотрела на подругу, а потом крутанулась, подхватила сумку и пошла между партами.

Ириска еще что-то пищала. Но это было неважно.

Катька смело положила свою работу поверх остальных. Физичка выправила стопку, сурово глянула на Катьку.

– Аполлонова! Я тебя пересажу, – грозно пообещала она.

Забыв вдохнуть, Катька выскочила из класса.

Она дрожала, и вместе с руками и ногами дрожали ее мысли.

У нее получилось! Получилось! Она попросила – и вот тебе, пожалуйста! Не было записи на подоконнике! Не было. Появилась. Сама появилась. Сразу после того, как попросила. Мужик шел по дорожке, вот он и услышал.

Аааа! О чем она? Мужик был явно живой, а просила она… просила…

Но все равно сработало!

Катька вдруг поняла, что убегает от кабинета физики. А ведь надо было посмотреть в окно. Почему прежде такого не происходило? Значит, что-то изменилось! Вдруг она обрела силу? И теперь может все! Вдруг ее родители на самом деле не ее родители, а приемные. Настоящие же – волшебники. Только ей об этом не говорят. Случилось же с Гарри Поттером! Может и с ней случиться!

– Стой! – налетела на нее Ириска. – Что это было? Я только половину списала!

– Что было? – Катька сумасшедшим взглядом окинула бурлящий народом коридор. – Что?!

Она рванула обратно к кабинету физики.

– Сказать не можешь? – неслась следом Ириска.

Катька остановилась, чуть не сбив подругу с ног.

– Это значит, что я теперь все смогу! – нервным шепотом произнесла она. – Все! Любую отметку получу! Все учителя у меня вот здесь будут!

Она поднесла к носу Ириски сжатый кулак.

Очень некстати в этот момент мимо прошел директор. Он был высок, худ и лыс. Фома Макарович. Шел по коридору. По центру. Стена справа. Столбы слева. Свет из окон. Свет от ламп.

Катька завороженно смотрела. Тени директор не отбрасывал.

– Что случилось? Это тебе специально написали? Кто?

У Ириски рыжие волосы и сумасшедший взгляд. Не любит физику и химию, круто сечет в русском, часто спорит с учительницей на литературе.

– Шуз, – сообразила вдруг Катька. Покрутилась на месте, думая, где его сейчас можно найти. У них была физика, потом алгебра. А у параллельного? Надо бежать на первый этаж к расписанию.

И Катька побежала.

– Шуз? – пискнула в спину Ириска.

Имя у Ириски, конечно же, было другое, нормальное – Лиза. Елизавета Галкина. Душевное сочетание. Для своих – Ириска. Для не своих тоже. Можно дарить конфеты, она их любит.

– Написал Шуз? – заорала Ириска чуть ли не на весь этаж. – Ты совсем с головой раздружилась? Или у тебя с ним роман?

РОМАН!

Роман!

Роман…

Опасное слово грянулось об пол, заставив замереть находящихся рядом.

А ничего так, милая сплетня только что родилась. Хорошо, что обладатель клички мало кому известен. И даже те, кто знает Дениса Каблукова лично, необязательно посвящены в тайну его второго имени.