Марина Дробкова - Мастер дверей

Но сегодня ночью Леся никого не дергала, и близнецы спали как убитые. Зато вскочили с первыми лучами солнца – одновременно, как всегда. Показалось, что в мансарде нестерпимо душно, и они поспешили выйти на улицу.

Пойти к озеру предложила Лиза, Викусик с удовольствием согласилась. Лес уже проснулся, птички весело здоровались, деревья потягивались после сна, шевеля ветвями. Близнецы шли, взявшись за руки и покачивая ими. В их душах царили покой и умиротворение, пока они не вышли к озеру. То, что Лиза с Викусиком там увидели, настолько потрясло их, что они стремглав кинулись обратно, сгорая от желания немедленно кому-нибудь это показать.

Женек стоял возле мольберта, пытаясь нарисовать горку для мелюзги. В интернате горка была – правда старая, но все катались. Здесь же любимого развлечения не хватало. И, глядя на Наткины столбы, на которые дядя Коля успел-таки повесить качели, Женек думал, а не попробовать ли и ему. Что толку от рисования деревьев, озера, неба, дорожек и кочек, если можно вот так запросто сотворить хорошую, практичную вещь. Тем более что Натки сейчас нет – при этой мысли Женек вздохнул, – орланы отвели ее в город техно, объявив, что так будет удобнее для всех.

Высунув от старания язык, как он часто делал, Женек так увлекся, что не заметил близнецов, которые неслись прямо на него и отчаянно махали руками. И только когда Викусик повисла на нем, шепча в самое ухо: «Идем скорее, идем!», а Лиза бросилась под ноги, поднимая уроненные от неожиданности карандаш и ластик, Женек понял, что его атаковали.

– Куда?.. Вы чего? – попытался он слабо сопротивляться, но Нагорные схватили его за руки и потащили к озеру.

– Ты должен это увидеть! – заявляла Викусик, таща Женька за собой.

Сзади семенила Лиза. Со стороны это выглядело довольно комично: ведь Женек был намного выше близнецов и напоминал аиста, ведомого лягушками. Впрочем, он не сопротивлялся: с близнецами проще согласиться, чем объяснить, что вообще-то был занят.

Наконец все трое оказались у последних деревьев, за которыми начинался берег. Нагорные резко остановились.

– Не выходи, стой здесь, – тихо сказала Лиза. – Смотри…

Женек замер и опасливо выглянул.

У озера танцевала белая балерина.

Легкая, как лист на ветру, она кружилась на носочках, едва касаясь земли. Солнечный свет, просачиваясь между стволами, озарял тонкую фигурку.

– Это она, – Викусик легонько пихнула Женька в бок локтем, – та самая…

– Кто?

– Ну ты что, не слышал, что ли? – возмущенно зашептала Лиза. – Легенду про балерину и орлана!

Женьку было известно то же, что и всем в интернате. Перед сном всегда плетут всякие небылицы, часто по многу раз. Но такие рассказы больше интересуют девчонок. Это они рыдают над несчастной любовью и всякими глупостями.

– Я думал, это не на самом деле…

– Как видишь, на самом! – Викусик кивнула в сторону балерины.

– И все-таки как же она танцует со сломанной ногой!.. – восхищенно протянула Лиза.

Со стороны было совсем не похоже, будто у балерины что-то сломано. Когда она поднимала руки, они казались сделанными из хрупкого фарфора. Можно было подумать, что здесь, на берегу, кто-то оставил заводную куколку, удивительно похожую на человека, и завод все не кончается. Прыжок, поворот, мах… Женек невольно вспомнил сказку об оловянном солдатике и танцовщице, которая казалась одноногой, потому что подняла вторую ногу слишком высоко.

Он смотрел широко раскрытыми глазами. Историю про Юлю и белую деву он, конечно, слышал от Славки и физрука. И хотя сама Юля ничего не помнила, а рассказам не верила и, громко возмущаясь, все отрицала, Женек был почти уверен, что все это правда. Поэтому сейчас ему стало чуть-чуть страшно при виде этого необыкновенного танца.

Сзади послышался шорох. Женек быстро обернулся.

Близнецы, схватившись за руки, пытались подражать движениям балерины. И выходило, надо сказать, не так уж плохо. Вот только они мешали друг другу, и в конце концов обе рухнули на траву, наделав шуму.

Балерина моментально остановилась.

– Тише вы, она услышала! – зашипел Женек.

Лиза с Викусиком завизжали и, не помня себя, кинулись прочь по направлению к дому.

Женек не побежал. Сердце отчаянно колотилось, но он спрятался за дерево и некоторое время стоял, прижавшись боком к шершавой коре и не шевелясь. Наконец очень осторожно высунулся.

Балерина больше не танцевала. Наклонившись, она развязывала на ногах ленты. Потом сняла матерчатые тапочки, которые как раз и держались с помощью лент, и надела кроссовки. Кроссовки показались Женьку удивительно знакомыми: такие были у половины девчонок в интернате и даже у взрослых с небольшим размером ноги – например у Даши и…