Олег Верещагин: Шпоры на кроссовках

– Уходи! Уходи скорее! Ты, что погибнуть хочешь?!

Как-то так она это закричала, что Кольке и вправду захотелось смыться поскорее и подальше. Но бросить симпатичную зареванную и стройненькую аборигенку было как-то некрасиво, и Колька продолжал добиваться своего:

– Тебя что, обидел кто-то? Ты не бойся, тут нет никого, я проверил… Или, – пришла в голову мальчишке здравая мысль, разом все объяснявшая, – тебя наверное, сперли и выкуп требуют?!

Девчонка, продолжавшая хлюпать, буквально взвыла:

– Да иди ты отсюда. Убьют тебя ведь!

– Вместе пойдем, – решительно заявил Колька. – У меня такая штучка есть закачаешься. Слиняем отсюда, а там ты мне расскажешь, кто ты и что это за место… Ну-ка, хватай меня за руку, – и, видя, что девчонка медлит, решительно и не без удовольствия взял ее сам за тонкое запястье.

Вернее, это ему показалось, что взял. А на самом деле – пальцы сжались на пустом месте. Удивленно глянув на свою руку, Колька еще раз попытался цапнуть за руку девчонки – с тем же результатом. У мальчишки вырвалось растерянное:

– Что за фигня?! Дай мне руку!

– Я бы рада, – девчонка перестала хлюпать, смотрела заплаканными глазами, но серьезно и спокойно, – да не получится ничего. Заколдованная я. И ты меня отсюда просто так не уведешь, и шпоры твои мне не помогут.

– Шпоры? – Колька посмотрел вниз. Шпор не было видно: – А откуда ты про шпоры знаешь?

– А как мне про них не знать? – вздохнула девчонка. – Уж я и не помню, когда в первый раз приходил вот так ко мне приходили от Ярослава-Мастера. только бесполезно все это. Уходи, пока можешь, а про меня – забудь. Мне не поможешь, а сам пропадешь.

– Погоди, – дошло до мальчишки, как до жирафа, – как ты сказала, какая ты там – заколдованная?!

– Заколдованная, – серьезно кивнула девчонка. – Да не кем-нибудь, а самим Кощеем!

Колька молча повернулся, чтобы уйти. Девчонка за его спиной вздохнула:

– Что же, правильно… Зачем тебе пропадать. Иди скорей да будь счастлив.

Что-то такое звучало в ее голосе, не вязавшееся с современным обличьем. Да и настоящее тоскливое горе – тоже слышалось, поэтому Колька все же обернулся снова. И спросил:

– Так это что – Кощея дворец, что ли?

– Его, – кивнула девчонка. – Только он пока отлучился. Он часто по белу свету колесит, пакости и козни строит добрым людям. А на меня заклятье наложил – мне из этой комнаты не выйти, пока не освободит он. И не вывести меня из нее никому, пока его не победят. а как его победишь, если он…

– Бессмертный, – скептически добавил Колька. – Ты вообще кто такая?

– Я? – девчонка гордо откинула голову, сверкнула просохшими глазами. – Я дочь князя Святобора, что островом-Буяном правит, да княгини Ольги-Волшебницы, жены его законной!

– Мда? – Колька задержал взгляд на ее голом животе, потом – внимательно осмотрел всю комнату. – И как тебя зовут?

– Зорина, – ответила девчонка гордо и вздохнула. – А вокруг не смотри. Время идет – и все тут со временем меняется. И одежда моя, и тюрьма эта…

– А давно ты тут срок тянешь? – пошутил Колька все еще недоверчиво.

– Давно, – сникла Зорина. Казалось, она вновь вот-вот захлюпает. – Уж и остров мой родной сказкой сделаться успел… Две тысячи лет я тут!

Колька снова вознамерился идти. И опять остался, спросил:

– А на фига ты ему нужна, Кащею?

– Жениться хочет, – призналась Зорина убито. – Да только мать моя успела заградительное заклятье выставить – сможет он на мне жениться, если две тысячи лет пройдут, и не найдется того, кто меня от плена избавит… А срок-то на днях подходит!

– И чего, за двадцать веков… – начал Колька и, невольно оглянувшись, помотал головой: – Да ну нафик, нет!

– Да, – кивнула Зорина печально. – Статуи те – все мои избавители. Ни у кого силы не достало – с Кащеем сладить. Он их победил и в камень обратил. Так им и стоять каменными – пока не сгинет Кощей, а жениться он на мне – так уж вечно!… Отец мой слугу своего верного Ярослава-Мастера, послал по нашей земле – витязей искать, тех, кто волшебные шпоры возьмет да за меня вступится. Сперва надеялась я. А Кащей побеждал кого – меня к окну заставлял подходить, да при мне в камень их обращал. Я и надеяться перестала…

– А что там, – Колька ткнул рукой, словно именно это было самым важным, – в последнее время… короче, одни мальчишки?

– Да вот так, – вздохнула Зорина. – Взрослые-то в сказки и верить перестали, я и забыла, когда… Да уйдешь ли ты, глупый?!

– Слушай, – мальчишка набрал воздуха в грудь, – Зоринка, а вообще – что, ну, делать надо? Чтоб тебя освободить, и вообще? Может, я попробую?