Бенгт Даниельссон: Капитан Суматоха

— Совершенно верно, я генерал Бомбасто. Теперь, когда я все равно умираю, мне нечего скрывать.

— Сильно болит голова? — тревожно спросил Суматоха.

— Что там голова, с головой все в порядке, — жалобно произнес Бомбасто. — А вот живот… Дайте мне спокойно умереть.

— Ерунда, это всего-навсего морская болезнь, — облегченно вздохнул Суматоха. — Скоро пройдет.

В ответ Бомбасто издал жуткий предсмертный стон, вытянулся во весь рост и повернулся спиной к Суматохе. Но он не мог испустить последнего вздоха, не покаявшись. И они снова услышали его исполненный горечи голос:

— Мне не надо было выходить в море… Это мой первый промах. Второй промах — я не проверил, есть ли кто на плоту. Но я очень спешил… Полиция гналась за мной по пятам… Я переоделся туристом, больше полугода разъезжал по Эквадору, хотел организовать переворот и свергнуть нынешнего диктатора. И никто меня не узнавал… Значит, меня предал кто-то из своих, иначе как объяснить, почему полиция вчера внезапно окружила квартал в Гваякиле, где был мой тайный штаб? Но они плохо сработали, не открыли сразу огонь, и я пробился, всех на своем пути уложил…

— А куда вы хотите плыть? — спросил Суматоха. Раскаяние явно принесло Бомбасто облегчение, потому что он продолжал куда бодрее:

— Поначалу я думал только о том, как побыстрее убраться из Гваякиля. Но все дороги были перекрыты, и я поспешил в порт. А тут на каждом судне — полиция. Оставалась последняя надежда — найти какую-нибудь неохраняемую лодку. Однако я и лодки не нашел, только этот плот… Ничего, решил я, выйду по реке Гуаяс в залив, и за ночь течение отнесет меня в море. Кто станет обращать внимание на какой-то плот? И только потом, уже вдали от берега, я задумался, как быть дальше. В морском деле я не смыслю. Поэтому решил так: дождусь, когда появится какое-нибудь судно, и сделаю вид, что я жертва кораблекрушения. Как только меня возьмут на борт, пригрожу рулевому пистолетом и велю ему идти в Эсмеральдас. Там у меня много приверженцев.

Суматоха слушал его все более увлеченно. Одного только он не мог понять: если Бомбасто собирается захватить судно, почему он не сигналил пароходу, который они видели на рассвете?

— На это легко ответить. — Бомбасто настолько приободрился, что даже сел. — Пароход был слишком большой, никакого шанса очутиться один на один с рулевым.

— Ничего, мы еще встретим подходящее судно, — утешил его Суматоха. — Вчетвером у нас… В чем дело, Ниссе? Что, ты дергаешь меня за рубашку?

Он сердито повернулся к другу, но тот молча взял его за руку и увел к каюте. Бомбасто остался сидеть на месте, Глаза у него все еще были слегка ошалелые, однако в целом он выглядел молодцом.

— Раскинь мозгами, Суматоха, — сказал Ниссе, когда они оказались наедине. — Разве это наше дело — захватывать суда для Бомбасто? У нас своих забот хватает. Надо поскорей вернуться к берегу. Представляю себе, как папа сердится.

— А как же Бомбасто? — воззвал к нему Суматоха — Вдруг его схватит полиция!

Он никак не мог забыть незаслуженный пинок полицейского, должно быть, потому и стал не раздумывая на сторону Бомбасто.

— Это его дело, — холодно ответил Ниссе. — он о нас не думал, когда ему принадлежала власть на плоту. Верно? Пусть бежит, куда хочет, когда пристанем к берегу! Не стоят же полицейские вдоль всего побережья.

Суматоха сообразил наконец, что позволил чувствам взять верх над разумом. Неохотно признав, что Ниссе лучше него разбирается в плотах и в эквадорцах, он уступил товарищу, командование на борту.

— Установим двухчасовые вахты, — распорядился Ниссе. — Суматоха, собери команду, бросим жребий, кому когда, дежурить.

Но Суматоха еще не привык к роли подчиненного и, вместо того чтобы выполнить приказ, нерешительно сказал:

— Как же мы пойдем против ветра? Я по солнцу вижу, где стороны света. Берег тоже видно, он лежит на востоке. Точно? Можешь убедиться: ветер дует как раз с той стороны.

— Не беспокойся, — важно, прервал его Ниссе, эквадорские плоты ходят против ветра, у них для этого есть гуары. Что это такое? — Такие длинные и широкие доски, их просовывают между бревнами. На большинстве плотов по две гуары на носу и на корме, бывает и больше. Они действуют как киль у лодки, с ними плот не сносит в сторону. Но самое главное — они заменяют руль. Да-да! Надо только поднимать и опускать гуары, и можно изменять курс, даже идти галсами против ветра. Сейчас увидишь!

Подозвав Чико, Ниссе приказал ему достать паруса и показать, где гуары.