Виктор Сидоров - Тайна Белого камня (ранняя редакция)

Он принял артистическую позу и прочитал:

— Эй, артист, — засмеялся Вася, — осторожней, а то кувыркнешься за борт!

Миша сидел все такой же унылый. Даже на заигрывания Кузьки он не отвечал.

С разгаром дня становилось все жарче и душнее.

— Вы как хотите, а я буду купаться, — решительно заявил Лева, раздеваясь.

— С лодки? Перевернешь!

— Не переверну, Мишка, не бойся!

Пока Лева нырял и отфыркивался, лодка ушла вперед. Миша забеспокоился.

— Отстанешь.

Но Лева широкими саженками нагнал «Открыватель».

— Василь, лезь в воду!

— Сейчас. И ты, Михаил, раздевайся. Чего киснуть-то?

Но Миша отказался наотрез. Его пугала глубина, над которой проплывал «Открыватель».

Купанье освежило Леву и Васю. Они оделись и теперь с наслаждением грелись на солнце.

— Что-то нет дождя, пророк, — насмешливо произнес Лева.

Вася обернулся.

— Много ты понимаешь!

— Спорим?

— Проиграешь. Дождь будет. Видишь, как парит.

И как бы в подтверждение его слов в западной части горизонта появились два-три небольших облачка. Но было по-прежнему тихо, безветренно. Проплывали встречные пароходы и катера. Ребятам приходилось то и дело отворачивать к берегу. А это отнимало время, затягивало путешествие.

Когда миновали Чистяково — последнее село перед конечной целью, уже половина неба была в сизых тучах. Где-то пророкотал первый гром, подул ветер, «Открыватель» закачался на легкой волне.

— Ну, ребята, осталось всего пятнадцать километров! — произнес Вася.

У Миши сразу пропало уныние.

— Может, парус поставить? Быстрее доберемся.

Кстати начал дуть легкий попутный ветер, и Вася согласился. Он знал, что такое гроза на реке, и поэтому решил использовать все возможности, чтобы побыстрее добраться к цели.

Ребята развязали парус. Он развернулся вниз, как рулон бумаги. Прикрепили низ паруса к рее, и он сразу же наполнился ветром.

«Открыватель» сильно накренился и повернулся бортом на волну. Вася стремглав бросился на корму и выправил лодку. Скорость сразу увеличилась, однако «Открыватель» постоянно зарывался в воду левым бортом.

— Неправильно мачту поставили, — досадливо проговорил Вася. — Ребята, а ну-ка садитесь на правый борт — уравновесим.

Но это мало помогло.

— Ой, смотрите! — вдруг раздался Левин голос, в котором прозвучала тревога.

Вася и Миша обернулись. Чистяково уже не было видно — оно скрылось за серой пеленой пыли. Река из голубой сделалась черной. За «Открывателем» несся ураган.

— Быстрей к берегу! — скомандовал Вася. — Лев, на весла!

Лева, как назло, никак не мог всунуть весла в уключины.

— Быстрее, Лев! — Вася уже повернул «Открыватель» наискось к берегу.

Лева заторопился и выпустил из рук одно весло.

Оно шлепнулось в воду и отплыло в сторону. Доставать его не было времени.

— Ворона! — закричал Вася. — Шляпа! Греби одним!

На «Открыватель» налетел первый шквал. Он ударил так сильно, что затрещала мачта. Лодка зачерпнула бортом воду.

— Парус! — не своим голосом заорал Вася. — Срывай парус!

Лева привстал, чтобы броситься, к парусу, но было поздно: новый шквал обрушился на суденышко. «Открыватель», будто его подсунули под пресс, заскрипел, затрещал. Волна подхватила его, подняла и бросила со всего размаху. Ей на смену подоспела вторая, третья…

Вой ветра, шум разбушевавшейся реки — все слилось воедино. Где-то над самой головой с шипением блеснула ослепительно синяя молния, и тотчас ударил такой гром, что ребята на несколько секунд оглохли. Они лежали ничком на дне лодки, боясь подняться.

Вася первым поднял голову. У «Открывателя» был жалкий вид. Ураган вырвал мачту и вышвырнул ее вместе с кубриком за борт. Вася посмотрел на своих друзей. Они лежали скорчившись и прятали лица в груде одежды.

Вася окликнул ребят, но сам не услышал своего голоса: новый удар грома заглушил его. Хлынул дождь. Ветер крутил лодку, как щепку. В «Открывателе» уже было полно воды. Она лилась сверху и снизу: старая лодка не выдержала испытания и расщелилась.

Что произошло дальше, Вася хорошо не помнил. Ветер снова подхватил лодку с дикой яростью, ударил о бревно у берега, потом развернул и легко, точно скорлупку, выбросил на берег…

Когда Лева очнулся, то первым долгом подумал, что лежит на дне реки. Но потом решил, что если бы он утонул, то не мог бы размышлять. А раз так, раз он живой, — взял и встал.