Эрин Хантер - Восход солнца

— Вот, — буркнул он. — Травы путников. Съешь нее и как следует отдохни.

— Спасибо, Воробей.

— Вот ты где, Ежевика, а я повсюду тебя ищу! — раздался бас Крутобока, и крупный кот в два прыж­ка очутился возле кучи. — Огнезвезд поручил мне вы поднять обязанности глашатая, пока тебя не будет. Вот хотел посоветоваться с тобой насчет пограничных патрулей.

— Конечно, — с готовностью отозвался Ежеви­ка, поспешно проглатывая травы. — Что тебя интересует?

— Видишь ли, мне кажется, некоторые коты все еще тревожатся насчет племени Ветра…

Голоса Крутобока и Ежевики стихли в отдале­нии. Воробей повернулся, чтобы направиться в свою палатку, но Белка его остановила.

— Воробей, я хотела бы поговорить с тобой…

— Нам не о чем разговаривать, — резко отве­тил он.

«И я не желаю знать, что ты хочешь мне ска­зать!»

Резко обогнув воительницу, которую еще со­всем недавно любил как мать, он вернулся в свою палатку. На душе было пусто, словно у него в гру­ди открылась зияющая яма. Слишком долго он верил в то, что пророчество обещает ему великую судьбу и делает особенным, а теперь ему пред­стояло до конца дней оставаться обычным цели­телем.

«Кто же все-таки наша мать? И что с ней стало?»

Хуже всего было ощущение собственной бес­помощности.

Впервые от Воробья ничто не зависело, и он ничего не мог с этим поделать. Злой и расстроен­ный, он начал протискиваться в пещеру сквозь за­росли ежевики. Разумеется, он тут же запутался в колючих ветках, расцарапал нос и набрал полную шерсть колючек. Не выдержав, Воробей громко взвыл от бешенства и досады.

— Воробей! — со всех лап бросилась к нему Ли­ствичка. — Стой спокойно, не шевелись. Сейчас я тебя распутаю.

— Все в порядке! — проворчал слепой кот. Он никогда не запутывался в ежевике — даже когда был несмышленым котенком! Рванувшись, Воро­бей вырвался на свободу, оставив на колючих вет­ках клочья серой шерсти.

Ты здоров? — взволнованно спросила Листвичка. — Великие предки, да у тебя нос в крови! Пoстой, я сейчас принесу паутину.

— Я же сказал — все в порядке! — теряя терпе­ние, заорал Воробей и отошел в сторонку. Облизав лапу, он осторожно дотронулся до своего расцара­панного носа. Щипало сильно, но его с детства бе­сило, когда над ним причитают.

«Что она ко мне привязалась? Вечно лезет, ни­какого покоя от нее! Кто она вообще такая? Мы с ней даже не родственники!»

Раздав травы, Воробей пошел к куче, чтобы немного подкрепиться. Но не успел он впиться зубами в полевку, как услышал неподалеку самоуве­ренный голос Ягодника:

— Как хотите, а я подозреваю племя Теней! После всей этой некрасивой истории с Солом Чернозвезд пойдет на что угодно, лишь бы доказать, что его племя по-прежнему сильно!

Послышалось раздраженное шипение, и Дым сварливо фыркнул:

— Ты совсем мышеголовый? Уж не думаешь ли ты, что какой-то воин из племени Теней мог незамеченным пройти через всю нашу территорию, чтобы убить Уголька около ручья?

- Все может быть, — пробурчал Ягодник.

- Ну конечно! Порой и ежи летают, — усмех­нулся Дым.

Проглотив последний кусочек дичи, Воробей облизнулся и поплелся в свою палатку. «Как мне надоело выслушивать предположения о смерти Уголька!»

Потом он отнес немного пижмы Милли и Колючке, поправлявшимся после Зеленого Кашля, и случайно подслушал разговор Белохвоста, Яролики и Ромашки, сидевших у входа в дет­скую.

— Не волнуйся ты так, Ромашка, — успокаивал перепуганную кошку Белохвост. — Что с того, что часть наших воинов ненадолго покинет лагерь? Посмотри, сколько нас остается! Уж поверь, мы сумеем защитить тебя и твоих детей.

— Крутобок сказал, что мы удвоим охрану лаге­ря, — подтвердила Яролика.

— Я знаю, что вы нас не оставите, — встрево­женно воскликнула Ромашка. — Но скажите мне, зачем приводить этого убийцу в лагерь?

И тут то же самое! Кипя от негодования, Во­робей едва не наступил на котят, носившихся по детской, словно муравьи в потревоженном мура­вейнике.

— Теперь ты будешь убийца, а я воительница! — завизжала Шиповничек и ударила Цветочек лапой по уху. — Сейчас мы тебя поймаем!

Цветочек восторженно завизжала, а Воро­бей чуть не грохнулся на копошащуюся у его лап кучу.

— А ну прекратите! — резко крикнула Милли. — Это не смешно, и совсем не игра! Храбрый Грозо­вой кот погиб, и нам всем сейчас очень грустно.

«Похоже, после смерти все стали уважать Уголь­ка гораздо больше, чем при жизни!»

Котята притихли, и Воробей без помех выбрал­ся из детской. По пути в свою палатку он прошел мимо Огнезвезда, Песчаной Бури, Крутобока и Бурого.