Олег Сидельников - Трое отважных, или Жизнь и необычайные приключения мушкетеров

— Дакке шён,— пролепетала Анна Францевна.— Бубликов, продолжайте, шнелль, шнелль...

— Так, значит, вне герлих леухтет...

Дверь распахнулась, показалась искаженная яростью физиономия Спирьки.

— Общага!—прохрипел он.—На перемене — ко мне. Я сказал! ...Прозвенел колокол. Федька Пыжик плелся за новичками и

горестно шептал:

— Я ж не хочу вас бить, ребятки! А что делать? Я только видимость создам. Закидон все классы обежал, собрал общагу. Как мне откалываться?

— Ладно, бей,— сказал улыбаясь Гога.— Ты — нас, мы — тебя. Трусоват ты, парень, малость.

К новичкам подбежал вихрастый первоклашка с выпученными от испуга глазами.

— Сам Спирька вас зовет! За сарай. Это где пруд и потом направо. Поговорить, говорит, надо.

— Ладно.

Новички отправились за пруд. За ними, в почтительном отдалении, следовала почти вся школа.

Спирька ожидал новичков. Он стоял, покуривая папиросу, поплевывая. Брюки заправлены в сапоги, сапоги «гармошкой». Из-за правого голенища торчала рукоять финского ножа. Позади Закидона толпилась обшага. Федька оставил новичков и тоже влился в общагу.

— Эй вы, фрайера!—заговорил нараспев Спирька.—Я добрый. Я дарю вам жизнь. Но при одном условии... В знак преданности вы поцелуете мне сапог. Задача ясна?

— Иди ты!..— не вытерпел Гога. От бешенства его желтые волосы встали дыбом.— Проваливай!

— Ага, так!—Спирька потемнел лицом. Скомандовал:—Общага!..

Лешка замахал руками.

— Погодите, ребята!

— А-а-атставпть!— милостиво скомандовал Закидон, внутренне ликуя. Сломил все-таки этих циркачей.

Но он сильно ошибся. Лешка сказал:

— Зачем нам свалку устраивать? Неприятности для Егора Иваныча. Давайте по старинному обычаю. На Руси так было принято— перед боем вступали в единоборство первые силачи, богатыри, витязи. У вас первый силач — Спирька. У нас... Каждый из нас троих может выступить. Справедливо?

Школа одобрительно зашумела. Действительно, справедливо. Даже Спирька ничего не мог возразить. Лешка заключил:

— А поскольку я предложил поединок, то я и выступлю.

— Хе!— презрительно скривился Спирька.— Выходи... Сейчас я из тебя мартышку сделаю.

И пожалуй, он не преувеличивал. Спирька был и выше ростом Лешки, и значительно тяжелее. Да и старше он был года на три. Вразвалку направился Закидон к противнику, замахнулся для сокрушающего удара и... ноги его вдруг взлетели вверх, и Спирька грянул оземь, ёкнув селезенкой.

— Хватит или еще?— осведомился Лешка.

Спирька вскочил, бросился на врага, как разъяренный медведь. Схватил Лешку за грудки, стал валить. Новичок покорно падал на спину, но в последний момент поддал Закидона ногой в живот, и тот, высоко взлетев и описав дугу, шлепнулся по-жабьи.

— Хватит или еще?

Хулиган не отвечал. Памороки ему отшибло. Но ярость все еше клокотала в его душе. Отдышавшись, он поднялся на ноги и, ие помня себя от бешенства, выхватил из-за голенища финку. Вопль ужаса раздался — конец новичку!..

Нет, это был конец Спирьки Закидона. Конец его абсолютно-монархической власти в школе. Лешка перехватил левой рукой

правую руку Спирьки, сжимающую нож, как-то ловко пристроил правую руку под спирькин локоть, принял противника на бедро — Закидон мешком взлетел, обезоруженный, жалкий, получив в полете еще тяжелый удар в челюсть, и рухнул на траву.

— Нокаут!—констатировал Гога —Хорошо сработано. Молодец, Лешка.

Вся школа в восхищении смотрела на новичка. Даже общага. Подбежал Пыжик. В глазах восторг.

— Вот это да! Кончился Закидон, ребята, теперь я с вами. И общага вся. Вся школа!

... Учителя удивлялись: что произошло? Па уроках дисциплина, порядок.

Новичков, героев дня, после занятий провожала целая толпа.

— Где это вы так научились, а?

— Ловко как!

— Что это за приемы такие?

— Приемы «дзю-до». Японская борьба.

— Есть у нас приятель. Мать русская, а отец чистокровный японец. Он с нашим паспортом, но японец. Он и научил. Тоже в цирке работает. Фамилия его Исияма.

— А боксу учил Ян Цыган. Слыхали о таком борце?

— Как не слыхать! Говорят, к концу циркового сезона борцы у нас выступать будут?

— Будут.

Из-за угла вывернул Спирька с дюжиной блатных, вооруженных гирьками на цепочках, велосипедными цепями, дубинками и даже ножами.

— Общага!!!—завопил Закидон.— Ко мне, а то плохо будет!!! Но общага уже не подчинялась низвергнутому идолищу. Школа

ощетинилась. И хулиганы не успели оглянуться, как были обезоружены, схвачены. Подоспели и милиционеры.