Виталий Коржиков: Ледовые приключения Плавали-Знаем

— Кино! — хихикнул он. — Беспроволочная связь! Вот чудак!

Васька всю дорогу не закрывал рта, но вдруг рот его сделался ещё шире, потому что с борта «Светлячка» раздался голос бравого капитана:

— Ну что? Что я говорил!

— А что? — спросил Супчик.

— О нас будут снимать кино.

— Кто сказал? — спросил Васька, озираясь.

— Все! — сказал Плавали-Знаем. — Любая собака на Камбале знает! Весь берег гудит!

С берега действительно доносился гуд, и капитан сказал точь-в-точь Васькиными словами:

— Фантастическое, две серии. Мохнатые артисты залились восторженным лаем.

— Так что дел по горло, — сказал Плавали-Знаем и хотел добавить что-то ещё, но тут на палубу влетел Уточка, за которым прыгал чёрненький пёс.

Подцепив его за шкирку, капитан восторженно сказал:

— Какой пёс, какой прекрасный полярный… — вдруг он перекосился, крутанув ногами на месте, шлёпнул себя пониже спины, и от бобика оторвалось и бросилось по ветру на юг колючее чёрное облачко.

Каким путём (по воздуху, через какой-нибудь спутник или при помощи телепатии) разнеслась весть о съёмках фильма — значения не имело. Главное, что она наэлектризовала весь экипаж так, что между его членами потрескивали искорки.

— А кто будет исполнять главную роль? — спросил Уточка.

— Фильм фантастико-документальный, — уклончиво ответил Плавали-Знаем.

— Какая разница! — воскликнул подпёкшийся на морозце композитор. — Главное — будет фильм!

Он уже слышал, как с экрана летит его героическая музыка о льдах и штормах.

А Васька подумал: Кино! Теперь все дружки в Океанске ахнут. В какую забегаловку ни зайди, только и услышишь: «Васька-то, а!»

Вспомнив про забегаловку и Пирожковую площадь, Васька потянул носом и сказал:

— А есть хочется!

— До пупиков! — подтвердил Уточка. И все собаки, вытянув морды, азартно зевнули. Всем хотелось за стол, и все смотрели на Супчика. Даже молоденький месяц, висевший в посёлке над заступившим на вечерний пост Молодцовым, казался худеньким, проголодавшимся — Молодцов-то поужинал, а он нет, — и тоже смотрел вниз: ну скоро, Супчик?

— Через полчаса! — пообещал кок.

— Полчаса, — усмехнулся Плавали-Знаем. — За полчаса можно совершить что-нибудь и повеселее.

— Что? — спросил с готовностью Уточка.

— Одеть команду в меха!

— Это в полчаса-то? — засмеялся Барьерчик. — С избы по шубе?

— Зачем?! — сказал Васька и, подмигнув капитану, посмотрел на северную сторону острова, где на вертолётной стоянке, посинев от мороза, таращили окошечки три вертолёта и откуда пахло крепкими щами. — Могу сбегать! Три минуты!

Там жили помощники рыбаков, дружные вертолётчики — любившие шутку люди.

— Сбегать, когда рядом рвутся в бой прекрасные ездовые собаки? — с укоризной сказал Плавали-Знаем.

— Так нет упряжи! — сказал Васька.

— Есть идея, — сказал капитан и выдернул из-под бушлата ремень. — Снимай ремни!

И через несколько минут вся — кроме Барьерчика — команда, поддерживая штаны, смотрела, как упряжка весёлых бобиков тащила к острову Ваську и капитана в компотном бачке, привязанном вместо нарт. Ездоки покрикивали: «Держись, Вася! Живей, братец!» — не замечая, что, сидя на снегу и дыша то на одну, то на другую лапку, с явной усмешкой фотографировал зрачками эту компанию чёрный кот, будто говоря:

«Посмотрим, посмотрим…»

На вертолётной станции сквозь заиндевелое окошко сразу заметили приближение упряжки, в которой гарцевали два субъекта. И один из механиков сказал:

— На бобиках, а как жмут!

— Штаны держат. Одежду будут просить, — сказал другой. — Я этих киношников знаю. Как где съёмки, так им унты давай, шубы давай — хоть с себя стаскивай.

— Выдать! — приказал приземлившийся командир. Он любил фантастические фильмы.

И не успел Васька затормозить, а Плавали-Знаем крикнуть: «Здорово, орлы!», как открывший дверь механик спросил:

— Декорации? Для двух серий?

— Ага! — сказал Васька.

— Сколько угодно! — сказал механик. — Только музейные!

— Почему музейные? — спросил Плавали-Знаем.

— Мамонты! — И механик кивнул в угол, где лежали списанные в расход лохматые, как мамонты, тулупы и унты.

— Живём! — сказал капитан.

— Берём! — крикнул Васька, обхватывая всю кучу.

А ещё через несколько минут вертолётчики бросились вдогонку улепётывавшей упряжке, от которой разлетался весёлый парок. Унюхавший съестное Васька схватил вместе с одеждой куртку, в которой грелась кастрюлька с ужином для начальника станции. Механики кричали вслед про щи с косточкой и баранью отбивную, но крик этот терялся среди спокойных звёзд и посвистывающего морозного ветра. Упряжка летела изо всех сил к «Светлячку».