Лев Квин - +35° Приключения двух друзей в жаркой степи (Плюс тридцать пять градусов)

— Что ждешь? — дядя Володя зачерпнул ладонью воду и плеснул в меня. — Залезай скорей в речку!

— Не хочется!

— Плавать не умеешь?

— Что вы, Владимир Антонович, — вступился за меня Слава. — Чемпион — разве не видите? — И добавил: — Второе место… после топора.

Все засмеялись.

Я просто не знаю, как бы я выдержал. Скорее всего, не выдержал бы и прыгнул в речку прямо с обрыва, вниз головой. И поплыл бы! Сначала брассом, потом кролем, патом стилем баттерфляй. Вот бы они все рты поразевали!

Но я не прыгнул. Потому что вдруг увидел Сашку. Он стоял недалеко, на дороге, и смотрел, как студенты дурачатся в воде

— Сашка! — крикнул я. — Сашка!

Он вроде и не слышал. Тогда я встал и побежал к нему, босиком, по горячему-горячему песку.

— Здорово!

— Здорово, — Сашка смотрел на меня недоуменно, словно увидел впервые.

— Что, своих не узнаешь? — сказал я весело.

А он спрашивает:

— Откуда ты меня знаешь?

Я подумал: опять за свои фокусы принялся. Скажет, что вчерашняя поездка в поезде мне только приснилась или еще что-нибудь. Но тут я вспомнил: брат-близнец!

— А, знаю! Ты Васька, да?

— Предположим, — отвечает он и хмурится. — А ты кто?

— Толька. Мы с Сашкой вчера вместе ехали — он тебе не говорил?

— Говорил. Ну, здравствуй, Толя.

Подает руку, смотрит на меня пристально, словно изучает, что я за человек. И я на него смотрю во все глаза. Надо же, как на Сашку похож! Ну, может, чуть повыше ростом. Ну, может, посерьезнее. Одет еще по-другому. А так — не отличишь. Такие же белые волосы, такое же румяное лицо.

— Сашка где?

— Уехал утром с дядей в Большие Катки.

— Не вернулся еще?

— Не знаю. Я в клуб ходил.

— В киношку?

— Какое здесь днем кино! В шахматы дулся с завклубом. Здорово играет! Один раз даже у Ботвинника выиграл, на сеансе одновременной игры.

— А ты?

— Так себе, — сказал он скромненько. И глаза опустил.

— Я редко у него выигрываю… Айда к нам, может, Сашка уже вернулся.

Я сбегал за своими кедами, и мы пошли берегом речки. Какая здесь уйма гусей и уток! Вспугнутые нами, утки, неловко переваливаясь, ковыляли к реке, а гуси, вытянув шеи, как пики, и шипя, устремлялись к нам, вот-вот бросятся, но круто сворачивали в сторону за несколько шагов.

Гуси напомнили мне про другую птицу.

— Слушай, — сказал я смеясь, — Сашка трепался вчера, что превратил тебя в аиста.

— Почему — трепался?

Я разинул рот.

— Как?! Ты хочешь сказать…

— Это правда.

Я остановился:

— Вы сговорились!

— Можешь не верить. — Он пожал плечами. — Никто не заставляет. Ты спросил — я ответил.

И заговорил совсем о другом. О каком-то миниатюрном радиоприемнике, который он монтирует. Видно, интересы у братьев. близнецов совсем разные. Один больше на сказки налегает, другой — на технику.

Но я не мог просто взять да и забыть об аисте.

— Как же так: человека превратить в птицу? Тебе просто показалось.

Васька неожиданно согласился:

— Вполне возможно. Он внушил — и мне показалось. Гипноз или как это называется. Я видел крылья вместо своих рук, даже махал ими, взлететь хотел. А на самом деле у меня были руки как руки.

— Если только так…

И все равно — здорово! Ну, Сашка! А я думал — он нафантазировал от начала до конца.

— Обожди здесь. — Васька остановился возле зеленого штакетника; за ним стеной высился густой кустарник, даже дома не было видно. — Я сейчас.

Калитка открылась и закрылась сама, Васька даже пальцем не притронулся. Я нисколько не удивился. Братья Яскажуки уже приучили меня к чудесам.

За соседним забором бушевал огромный пес. Его глухой басистый лай напоминал рык льва — я слышал однажды в зоопарке. Я подошел поближе и уставился на пса не мигая. Ничего не вышло. Лишь на глаза навернулись слезы. Пес лаял по-прежнему, даже, пожалуй, еще пуще. Не гожусь я в гипнотизеры!

— Собака друг человека, — сказал я с досадой. — А ты на меня лаешь. Тоже мне друг!

Скрипнула калитка. Вышел Сашка. Его-то я узнал сразу: вчерашняя куртка на молнии. И улыбается во весь рот. Васька, пока мы шли, ни разу не улыбнулся.

— А, ты… Мы с дядей только вернулись, двенадцатичасовым автобусом. Ну, как раскопки?

— Ничего особенного. Одни горшки глиняные. Хочешь — покажу?

— Погоди, я за Васькой сбегаю. Он такими делами больше меня интересуется.

Опять я остался один у калитки.

Соседский пес перестал вдруг гавкать, заскулил образованно. Наверное, хозяин вышел из дома.

Так и есть! А, знакомый! Бульдозерист, Савелий Кузьмич. Точно! Он же говорил, что живет рядом с Яскажуком.