Дмитрий Емец - Дракончик Пыхалка и Великий Мымр

Никто не отозвался.

– Погиб, Святозар погиб! – тихо сказала она.

Но тут неподалеку послышался знакомый басистый голос. На дно расщелины опустился ковер-самолет.

– Почему же я погиб, а сам об этом не знаю? – Святозар шагнул с ковра-самолета и зажег последний факел.

Пирожков, Авдохина и Мучуча увидели богатыря, живого и невредимого.

– Но что там случилось? Где Мымр? – с содроганием спросила Авдохина.

– Я отрубил ему голову, – богатырь обтер саблю. – О Мымре можете забыть. А глаз грифона – вот он.

Святозар открыл ладонь. Пирожевский увидел кусочек мозаики неправильной формы. Он взял его, чтобы посмотреть, но тут из лазейки в стене высунулась когтистая лапа и процарапала пол длинными когтями. Пирожков от неожиданности уронил глаз грифона. Из пещеры послышалось рычание. Когтистая лапа попыталась подгрести и втащить упавший осколок.

– Грифон сошел со стены! Нельзя дать ему получить глаз, или все пропало! – Мучуча схватила свою дубину и опустила ее на осколок мозаики, раздробив его на мелкие кусочки. Одновременно Святозар отсек саблей когтистую лапу грифона. Послышался ужасный вой. На стенах появилась мелкая сеть трещин.

– Мрачное ущелье обвалится! Скорее на ковер! – крикнул Пирожевский, хватая Авдохину за руку.

Первые глыбы уже летели вниз. Святозар запрыгнул на ковер, где уже были Пирожков с Авдохиной. Мучуча начала падать с ковра, но Святозар и Пирожков схватили ее и удержали. Авдо-ханша и ковер-самолет в сумасшедшем темпе носились по расщелине, уходя от сыпавшихся сверху осколков.

Замешкайся они, и ничего уже было бы не сделать. На том месте, где они стояли, возвышалась гора обломков. Прошло совсем немного времени, и тело Мымра вместе с мозаичным грифоном оказалось погребенным под каменной лавиной.

– Мы сейчас погибнем! – крикнула Мучуча.

– Вы не знаете, что такое высший пилотаж! – Авдохина увела ковер-самолет из-под обломков, и он взмыл туда, где едва-едва виднелся солнечный свет. Обвалом открыло ход, ведущий наружу к Старому городу. Именно туда ханша Авдо уверенно вела ковер-самолет.

Еще немного, и они увидели солнце.

– Кажется, спаслись! – не веря в такое счастье, сказала Авдохина.

– Вот так всегда! Ждешь наступления чуда, а когда чудо случается, оказываешься не готов, – печально сказала Мучуча.

– Ты какая-то грустная, – повернулся к ней князь Пирожевский. – Что случилось?

– Еще немного, и нам придется проститься, – сказала Мучуча. – Здесь светло!

Святозар заметил, что великанша щурится и прикрывает ладонью свои огромные глаза, зоркие во мраке, а на свету беспомощные, как у совы.

– Постой… кажется, я знаю, что тебе нужно… Где это было? Ага, вот! – забормотал богатырь, шаря по карманам.

Святозар достал темные очки, те самые, что когда-то помогли ему одолеть Злыдня, и протянул их Мучуче.

– Что это? Ты уверен, что это съедобно? – опасливо спросила великанша.

– Я уверен, что тебе не стоит этого есть! – засмеялся богатырь. – Давай я тебе их надену. Вот так!

И Святозар разместил на переносице у Мучучи темные очки. Та некоторое время озадаченно вращала по сторонам головой, а потом решилась поднять глаза и посмотреть на пробивавшийся сверху свет.

– Ты кудесник! – восторженно сказала она, обнимая Святозара. – В этом стекле мои глаза совсем не болят! Это значит, я могу больше не жить в подземельях! Ура! Я снова увижу Буян!

Святозар осторожно, чтобы не обидеть великаншу, высвободился из медвежьих объятий Мучучи, вполне способной в порыве радости расплющить ему все ребра.

– Я уже знаю, как тебя отблагодарить! – воскликнула Мучуча. – Ты будешь доволен, Святозар. Я высеку из скалы твой конный памятник, такой огромный, что он будет виден со всех сторон острова Буяна! «Святозару, победителю Мымра и Злыдней, от благодарного человечества», – вот какие слова будут на памятнике.

– Ты уверена, что стоит это делать? – попытался отговорить ее богатырь.

– Еще как стоит! А рядом я сделаю памятники поменьше – ханше Авдо и князю Пирожевскому! Авдо на ковре-самолете, а мой любимый князек – на коне! – продолжала планировать Мучуча.

– Скажи, Святозар, а грифон? Он никогда не выберется? – спросила вдруг Авдохина, озабоченно заглядывая в расщелину, над которой клубилась поднявшаяся после обвала пыль.

Они уже вылетели из Мрачной расщелины, и теперь их ковер-самолет неподвижно завис в воздухе над Старым городом.