Крессида Коуэлл - Как перехитрить дракона

Иккинг будто заранее предчувствовал, что ему предстоит встреча со Злокогтем, догадывался, что ему не удастся побывать на Истерии и вернуться, не столкнувшись лицом к лицу с гигантским морским драконом…

— Не смотри ему в глаза. — предупредил Одноглаз.

Общеизвестно, что в глаза драконам смотреть нельзя — это очень опасно. Но в данном случае не смотреть было очень трудно — такие эти глаза были огромные и так близко находились. Они заслоняли собой горизонт, подобно паре зеленых солнц. Иккинг на миг поддался гипнозу, голова у него закружилась, он пошатнулся и чуть не вывалился из лодки.

— Что тебе нужно? — в отчаянии крикнул Иккинг по-драконьи.

Дракон разинул исполинскую пасть и попытался заговорить. Но из глотки его вылетел только тоскливый рев, наводящий ужас, а с клыков мерзким пенистым водопадом потекла пена.

— Чего тебе? — повторил Иккинг.

Дракон попытался снова, но, так и не сумев внятно сказать ни слова, разозлился от собственных бесплодных попыток и принялся обстреливать Иккинга голубыми языками пламени. Огненные шары падали всё ближе и ближе к утлой лодчонке. «Чего он от меня хочет?" — лихорадочно размышлял Иккинг.

— Нам конец. — простонал Норберт Сумасброд, заламывая руки. Камикадза успокаивающе похлопала Норберта по спине.

— Ничего с нами не случится, — заверила она, — вот увидишь. Один Тор знает как, но мы почему-то всегда выходим сухими из воды. У Иккинга наверняка есть Дьявольски Хитроумный План…

— Ах да! — спохватился Норберт. — Всё правильно! Пророчество моего папы! Иккинг — Избранный, ему одному суждено избавить нас от Злокогтя!

Однако Камикадза жестоко ошибалась: впервые в жизни у Иккинга не оказалось наготове никакого мало-мальски Хитроумного Плана.

— Чего ты хочешь? — опять спросил Иккинг, на этот раз обращаясь скорее к себе, чем к дракону.

Злокоготь сделал еще одну неудачную попытку пообщаться, но она опять завершилась лишь чередой беспомощных гортанных хрипов. Дракон широко разевал челюсти, хватая ртом воздух.

Иккинг не понимал, с чего вдруг эта зверюга к ним привязалась.

Может, дракон свихнулся и стал Людоедом? Он же убил Норбертова папу пятнадцать лет назад. Вдруг ему это понравилось, и он хочет повторить?

Дракон прицелился, и Иккинг приготовился к тому, что следующее дуновение монстра превратит их лодочку в кастрюльку с шашлыком.

Но из пасти чудовища вырвался не Убийственный Огненный Шар, не голубое леденящее пламя, способное заморозить всю компанию и отправить их, как Героев, прямиком в Валгаллу.

Нет, из Злокогтевой пасти вырвалось, разворачиваясь, будто длинная спиральная пружина, нечто похожее на гигантскую мускулистую змею, проворную и гибкую.

Это был ЯЗЫК.

Длиной метров в сто. розовый и пульсирующий, Злокогтев ЯЗЫК устремился прямо к левой руке Иккинга. и его скользкий, мокрый и омерзительно верткий раздвоенный кончик ввинтился в ладонь мальчика и крепко обхватил Картошку.

От неожиданности Иккинг едва не выронил свою драгоценную добычу. Тут только понял, что нужно от него чудовищу.

Он отбросил стрелу, схватил Картошку обеими руками и по-тя-нул.

Злокоготь по-тя-нул тоже.

Картошка была одна, а хотели ее заполучить оба, причем обоим она была нужна ПОЗАРЕЗ. Иккинг изо всех сил старался половчее перехватить драгоценный овощ, ставший скользким и липким от мерзкой пузыристой слюны. Неужели их Героическое Путешествие прошло впустую? Неужели он так и не спасет Рыбьенога? Ну уж нет! Иккинг не собирался сдаваться, тем более теперь, в двух шагах от дома, когда на горизонте уже виднелись родные берега острова Олух.

Он откинулся и потянул с такой силой, какой сам в себе не ожидал. Но Злокоготь тоже не уступал, и шансы Иккинга. весящего от силы килограммов пятьдесят, одолеть тяжеленного дракона, весящего незнамо сколько, близились к нулю.

Короче говоря, благоприятный исход был не то чтобы совсем уж не-ВОЗМОЖНЫМ, но (посмотрим правде в глаза) почти что не-ВЕРОЯТНЫМ. Однако Иккинг тем не менее ке сдавался и не выпускал Картошку, Он, если понадобится, готов был простоять так весь день и всю ночь.

Но тут одна половинка раздвоенного драконьего языка медленно, один за другим, разжала Иккингу пальцы, а вторая, извернувшись, дернула изо всех сил, — Злокоготь вырвал-таки Картошку у Иккинга из рук,

Иккинг с размаху плюхнулся на дно «Решительного пингвина» и чуть не зарыдал от такого жгучего отчаяния, какого еще никогда не испытывал за всю свою полную приключений жизнь, Ибо змееподобный язык Злокогтя скрылся в пасти, словно язык проворной жабы, охотящейся на мух, а челюсти не-