Юлия Кузнецова - Дом П

А бабушка Женя вернулась домой, спрятала под кровать перчатки, подтянула в окно канат из простыней и, пробегая по коридору, заметила на полу в папиной спальне пятно от крема. Но времени протереть пол уже не было: бабушка Женя боялась опоздать в садик за Тиночкой. Опоздаешь – её одну выставят на ступеньки. Расплачется ещё.

Так и вышло. Тина стояла на ступеньках и плакала.

– Ты чего? – подбежав к ней, удивилась бабушка Женя. – Я же совсем не опоздала!

– Ира с Леной порвали одежду для моего Саши, – сказала Тина, – и сказали, что я малявка. И чтобы я больше к ним не подходила.

Бабушка Женя посмотрела на дверь садика. Оттуда уже никто не выходил. Иру с Леной забрали домой.

Бабушка Женя прижала Тиночку к себе. И достала из сумки рогалик с вишнёвым джемом. Но Тиночка, увидев рогалик, заплакала ещё сильнее.

– А суп? – проревела она. – Папа же говорил, что мне на ужин надо суп съесть… Сначала суп, а только потом рогалик…

– Ну, – пробормотала бабушка Женя, – если ты пообещаешь, что съешь суп, можешь погрызть рогалик…

– Обещаю, – кивнула Тина.

Она взяла рогалик, откусила кусочек, и вдруг её глаза снова наполнились слезами.

– Что? Зуб сломала? – испугалась бабушка Женя.

– Нет, – заплакала опять Тина, – а если я слово нарушу? Ну, съем рогалик, а суп… суп не до конца… Ты, что, меня за это любить не будешь?

– Фух, горе ты моё луковое, – вздохнула бабушка Женя, прижав её к себе. – Дурочка, я тебя всегда-всегда буду любить.

Они пошли домой. Тина кусала рогалик, кусала, а потом вспомнила:

– А ещё мы на полдник в садике кефир пили.

И у меня усы остались. И Лена… Нет, Ира, а Лена потом уже начала. Ира сказала, что я пират. Ну, что у меня усы. А Лена пальцем показала. И тоже сказала: «Пират!

Пират!»

– Так это хорошо, что ты пират, – откликнулась бабушка Женя.

– Почему это?

– У пиратов полно сокровищ. Так и скажи им: «Раз я пират, все сокровища – мои!»

– А ещё они вместе в бассейн ходят. И говорят, что опускаются на самое дно и играют там в ладушки. Они даже сели рядом после тихого часа и стали в ладушки играть. Ну, чтобы показать, как они это в бассейне делают. А мы с тобой можем поиграть в ладушки дома, как они в бассейне?

– Ну вот ещё, за всякими глупыми девочками повторять, – буркнула бабушка Женя. Она очень сердилась на Иру и Лену, которые постоянно обижали её любимую внучку. – У нас что, других игр нет?

– В человечка на куче?

– Конечно! И в лото сыграем, и в домино на желания, а потом я тебя научу кидать дротики.

– Или бить по груше в боксёрских перчатках, – тихо сказала Тина.

Бабушка Женя сделала вид, что не расслышала, а Тина не стала повторять, потому что знала: это бабушкин секрет.

Вика всё-таки поругалась со своим Барсучьим Жиром. Он её спросил:

– А ты на фитнес не ходишь?

– Зачем? – удивилась Вика. – Я что, толстая?

– Ну, фитнес, он вообще для здоровья полезен, – ответил Барсучий Жир.

– Хочешь сказать, что я толстая, – скажи, нечего юлить!

– Я не юлю!

– Юлишь!

– Я тебе не Юля, чтобы юлить, – обиделся Жир, то есть не жир, а мальчик с телефоном. Он встал со скамейки и ушёл.

Вика вернулась домой сердитая, прежде всего на бабушку. И зачем она только принесла ей это дурацкое письмо?

А бабушки Жени дома не было – она чинила унитаз у бабушки Кати.

Чинила, чинила, а он – ни в какую. Не работает, и всё тут. То вода не льётся. То, наоборот, льётся так, что просто потоп!

– Не получается? – послышалось из окна.

Это соседки кричали. Они всё никак не могли поверить, что бабушка Женя такая сильная, что может починить такой большой белый агрегат.

– Не получается! – ответила бабушка Катя в окно, а бабушку Женю спросила: – Женьк, может, позвоним сантехнику?

– Получится, – упрямо сказала бабушка Женя, сжав зубы.

Она даже подумала сходить домой за перчатками и двинуть по унитазу разок-другой, но всё-таки сдержалась. Погладила его по белому холодному боку и сказала:

– Ну давай, дружочек, работай, что ли… Пожалуйста!

И вдруг унитаз зашумел и… заработал.

– Получилось! – крикнула бабушка Катя в окно.