Светлана Сорока - Отъявленный хулиган

«Нет, только не к директору! Только не к нему! Лучше, как обычно, замечание в дневник! К директору страшно! Его все как огня боятся!.. А вдруг из школы исключит?! Точно исключит!

Он может!..» – мрачные мысли стремительно сменяли одна другую, Пашка всерьёз занервничал.

– Не надо к директору! Ну что я сделал? – затараторил он, впиваясь в Полину Сергеевну испуганными глазами.

Она промолчала, будто не расслышала его слов, и, смахнув ладонью пыль с учительского стола, решительной походкой направилась к двери.

Несчастный Пашка обречённо двинулся следом, точно узник, прикованный к ней тяжёлой цепью.

– За что?! Я ничего такого не сделал! Не хочу! Не надо! Пожалуйста! Я больше не буду! – как заведённый повторял он, но Полина Сергеевна, не оборачиваясь, шла вперёд, словно от Завьялова её отделяла прозрачная звуконепроницаемая стена.

Сердце Пашки оглушительно стучало, ноги тяжелели, а кабинет директора с каждым шагом становился всё ближе. Вот они переступили порог канцелярии, оказавшись перед чёрной кожаной дверью… Ещё шаг, и…

«Неужели! Да ну! Пугает! Никогда ведь…», – бешеное сердце готово было вырваться из груди, Пашка с ужасом и надеждой вглядывался в лицо Полины Сергеевны… Но оно выражало молчаливую решимость. Вот она уже касается холодной металлической ручки…

«Нет, нет! Не надо! Не хочу! Нет! Только не к директору! Не надо! Пожалуйста!.. – мысли закружились в голове Пашки, словно безумные. – И зачем я хулиганил?! Она же просила. Они просили… А сейчас… сейчас…» – от отчаяния и страха он крепко зажмурился.

Скрипнула дверь. Пашка осторожно приоткрыл глаза. Полины Сергеевны в канцелярии не было. Он выскочил в коридор и увидел её удаляющуюся фигуру.

– Полина Сергеевна! Полина Сергеевна, подождите! А как же я?! – растерянно закричал он ей вслед. Учительница, не оборачиваясь, безнадёжно махнула рукой (что с тебя взять!) и ушла. Пашка остался один в пустом коридоре и, прислонившись спиной к холодной стене, заплакал от потрясения и стыда.

Прошло две недели. Пашка не получил ни одного замечания. Полина Сергеевна посматривала на него с удивлением и радостью, а он на неё – с трепетом и смущением.

Пашка повзрослел.

Обычно Пашка Завьялов на уроках ничего не делал, а тут вдруг взял и дело себе нашёл. Принялся в одноклассников бумажками плеваться. На музыке он попал в Киселёва, на математике – в Белову и Климову, а на географии, воодушевившись, обстрелял весь третий ряд.

Окрылённый успехом, Завьялов прямо-таки Наполеоном себя почувствовал. Одно огорчало: Кутузовы были слабоваты, вернее, их вообще не было. Один Сидоров разозлился и, раскрутив ручку, плюнул в ответ, но не попал (мазила!). А остальные… «Неужели им так интересно, куда эта Волга впадает?! Ботаники! Тьфу на них!» – думал Пашка, подходя к кабинету природоведения.

На природоведении, однако, он быстро спрятал ручку в пенал, а бумажные дробинки рассыпал по карманам. На всякий случай. Наталья Сергеевна строгая. Мало ли чего. Она уже и тему на доске написала про какую-то эволюцию, и плакат повесила. Правда, смешной. На нём волосатые орангутанги зачем-то в ряд по росту выстроились.

«Совсем как Киселёв с Сидоровым на физкультуре! – неожиданно просиял Завьялов и аж на стуле подскочил от своей догадки. – Точно! А самый сгорбленный и мохнатый, слева – это Воронцов, а тот, что правее, – Волгин». Самого Пашки, конечно, здесь нет, его вообще на физкультуре в строй не пускают, потому что он форму не носит.

Ай да плакат! Завьялов вдруг не на шутку развеселился, и ему снова страсть как плюнуть захотелось и в Киселёва, и в Сидорова, а потом ещё в Волгина с Воронцовым за компанию. Наталья Сергеевна как раз в это время в журнале отсутствующих отмечала, ребята повторяли домашнее задание.

Пашка, украдкой оглядевшись по сторонам, быстро зарядил ручку бумажкой, плюнул и… по-пал-ся.

Класс захихикал и принялся переводить любопытные взгляды с Завьялова на Наталью Сергеевну… А она, помолчав немного, спокойно, даже чуть насмешливо поинтересовалась у притихшего Пашки:

– Что же ты перестал? Продолжай. Наверняка ведь ещё не всех обстрелял.

Класс опять засмеялся, Пашка покраснел, а Наталья Сергеевна быстро вытащила из-под раковины веник с совком и поставила возле его парты.

– Вот тебе орудия труда, не забудь подмести пол на перемене и ещё параграф дополнительный запиши… Даже из обезьяны, ребята, труд когда-то сделал человека.

– Ну да, – сразу же согласилась с ней рассудительная Катя Белова, – эволюция – великая сила: вдруг и из верблюда тоже получится.