Томас Рид - ДЕТСКАЯ БИБЛИОТЕКА. Том 56

— Хи-хи-хи! — осклабился черный кучер, числившийся в книгах плантаций как Плутон Пойндекстер. — Мисса Луи увидит меня во сне на этой черной прерии! Вот чудн'о так чудн'о! Хи-хи-хи!

— Слишком рано вы начали смеяться, — раздался мрачный голос капитана, подъехавшего во время этого разговора. — Смотрите, как бы вам и в самом деле не пришлось ночевать в этой черной прерии! Хорошо, если не случится еще чего-нибудь похуже.

— Что ты хочешь этим сказать. Каш? — спросил плантатор.

— Я хочу сказать, дядя, что этот молодчик обманул нас. Я не могу еще этого утверждать, но похоже, что дело скверно. Мы проехали уже больше пяти миль… около шести, должно быть, а где же кипарис, о котором он говорил? Кажется, у меня зрение не хуже, чем у других, но, как я ни всматривался в даль, я не обнаружил никакого дерева.

— Но зачем же ему обманывать нас?

— Ах, «зачем»! В том-то и дело, что у него может быть для этого немало причин.

— Назови нам хотя бы одну из них, — раздался серебристый голос из кареты, — мы с интересом послушаем.

— Еще бы: ты будешь слушать с особым интересом все, что касается этого субъекта, — иронически ответил Колхаун, — а если я выскажу свои соображения, ты со свойственной тебе снисходительностью назовешь это ложной тревогой!

— Это будет зависеть от того, что ты скажешь, мастер Кассий. Мне кажется, что тебе следует испытать нас. Не можем же мы думать, что ты, военный и такой опытный путешественник, поддался ложной тревоге!

Колхаун понял злую насмешку и, вероятно, воздержался бы от дальнейших объяснений, если бы на этом не настоял Пойндекстер.

— Послушай, Кассий, объясни же, в чем дело? — серьезно спросил плантатор. — То, что ты нам сказал, вызывает больше чем простое любопытство. Какую цель мог преследовать этот молодой человек, давая нам ложные указания?

— Ну что же, дядя… — сказал Колхаун не столь заносчиво, как раньше, — я ведь не утверждаю этого. Я только высказываю свое предположение.

— Какое же?

— Ну, мало ли что может случиться! В этих прериях нередко нападают на караваны — и не только на такие, как наш, но и на караваны посильнее нашего, — грабят и убивают.

— Упаси Боже! — с притворным испугом воскликнула Луиза.

— Индейцы? — сказал Пойндекстер.

— Иногда бывает, что и индейцы, но часто за индейцев выдают себя белые, и не только мексиканцы. Для этого нужно лишь немного коричневой краски, парик из лошадиного хвоста, несколько перьев для головного убора и побольше наглости. Если нас ограбит банда «белых индейцев», — а это не раз случалось, — то винить нам будет некого, кроме самих себя: мы будем лишь наказаны за наивную доверчивость к первому встречному.

— Боже мой, Кассий! Ведь это серьезное обвинение. Неужели ты хочешь сказать, что этот курьер — если он действительно курьер — заманивает нас в западню?

— Нет, дядя, я этого не говорю. Я только говорю, что такие вещи бывали; возможно, он нас и заманивает…

— Возможно, но маловероятно, — раздался из кареты голос, полный язвительной насмешки.

— Нет, — воскликнул Генри, который хотя и ехал немного впереди, но слышал весь разговор, — твои подозрения несправедливы, Кассий! Это клевета. И я могу это тебе доказать. Посмотри-ка сюда.

Юноша сдержал лошадь, указывая на предмет у края тропы, который он перед этим внимательно рассматривал. Это был колоннообразный кактус; его зеленый, сочный ствол уцелел от огня.

Но Генри Пойндекстер обращал внимание своих спутников не на самое растение, а на небольшую белую карточку, наколотую на один из его шипов. Тот, кто знаком с обычаями цивилизованного общества, сразу узнал бы, что это визитная карточка.

— Посмотрим, что там написано, — сказал юноша, подъезжая ближе; он прочитал вслух: — «Кипарис виден».

— Где? — спросил Пойндекстер.

— Здесь нарисована рука, — ответил Генри. — Нет сомнения, что палец указывает на кипарис.

Все стали смотреть в направлении, обозначенном на карточке.

Если бы светило солнце, кипарис можно было бы увидеть с первого же взгляда. Но еще недавно синее, небо теперь стало свинцово-серым, и, сколько путешественники ни напрягали зрение, на горизонте нельзя было разглядеть ничего, напоминающего верхушку дерева.

— Ничего там нет, — уверенным тоном заявил Колхаун. — Я убежден, что это лишь новая хитрость этого бродяги.

— Ты ошибаешься, — ответил голос, который так часто противоречил Кассию, — Посмотри в бинокль. Если тебе не изменило твое превосходное зрение, ты увидишь на горизонте что-то очень похожее на дерево, на высокое дерево — наверно, это кипарис. Ведь я никогда не видела кипариса на болотах Луизианы.