Наталья Арбузова - Мы все актеры

КСЮША: Беги, Пломбир, только не сейчас отложи побег на послеобеда – будет много вкусной еды. Парижаночка готовила… чудеса французской кухни… а я всё геркулес да геркулес. (Садится в позе лотос.)

ПЛОМБУМ: Ты похожа на лошадку.

КСЮША: На гуигнгма… когда не сижу… если выпрямить волосы на деревянных палочках… как делают негритянки… а ты на Каспара Хаузера.

ПЛОМБУМ: Я должен выдать тебя за порядочного человека.

КСЮША: От живого-то мужа? не выдумывай, Пломбир… ты и есть порядочный человек. Если бы моя жизнь висела на волоске, я намотала бы его только тебе на палец.

Целует его артритные пальцы – парни смотрят неодобрительно. Подходит к садовому столику, включает стоящий на нем уже открытый ноутбук, сидит задумавшись.

ПЛОМБУМ: Подсознательно боюсь компьютеров, автомобилей, стиральных машин – всех бесов, вызванных цивилизацией. Храбрюсь для виду…

Из плоского ноутбука вылезает нечто неопределенное, но вполне объемное.

НЕОПРЕДЕЛЕННОЕ: Ну ты, Фауст, попробуй меня заклясть.

ПЛОМБУМ: Голубой небесный цвет полюбил я с детских лет.

Виртуальный пришелец лезет обратно в ноутбук, неловко складываясь.

КСЮША: Ты-то вечно торчишь в комнатах, Пломбир.

ПЛОМБУМ: А ты голубоглаза, и на голове у тебя растет дерево.

Дерево начинает произрастать на глазах. Разворачиваются листья, раскрываются цветы, румянятся плоды в форме бейсбольного мяча. Ксюша уходит, осторожно неся всё это на голове. Экран ноутбука гаснет.

СЕННОВ-АРСЕЬЕВ: Пациентка матушки! офигеть!

СТИВЕНСОН: С Плейбоем поосторожней… в нем четвертушка русской казачьей крови, и очень задиристая. Хоть сейчас в седло, и трясись мешком.

СЕННОВ-АРСЕНЬЕВ: Значит, в тебе осьмушка. Сильный ген, что хошь перешибет. Плюм-Блюм увалень, ты казак и статью, и удалью… да еще увлеченье казачьим фольклором… за уши не оттащишь. (Любуется Стивенсоном.)

СТИВЕНСОН (поет, подбоченясь): По горам Карпа-а-атским метелица вье-е-ется, сильные моро-озы зимою трещат. Проклятый герма-а-анец на нас наступа-а-ает, на нашу держа-аву, на крест золотой. А наши каза-а-аки, бравые руба-а-ахи, с германцами бью–ются за веру свою. Ксенькина фамилия вообще Терская… терские казаки… из наследственного офицерья.

СЕННОВ-АРСЕНЬЕВ: Матушка моя понятно… я-то здесь зачем?

СТИВЕНСОН: Клей Ксению… боевое заданье!

СЕННОВ-АРСЕНЬЕВ: А что… очень даже ничего. Ты щенка привез… подаришь? (Заглядывает Стивенсону в глаза.)

СТИВЕНСОН (взрывается): Пошел в задницу! Ксенька моя! а щенок – для деда… понял?

СЕННОВ-АРСЕНЬЕВ (ласкаясь взглядом и голосом): Прости меня, Стивенсон! ты да я, и никто не нужен… не станем об них поганиться.

Стивенсон стоит как каменный. Пломбум продолжает вышагивать в глубине сцены, нечленораздельно бормоча. Около его головы по-прежнему крутятся шаровые молнии. Живая планетарная модель атома. Входит Ноутбук. Не решаясь подойти к наэлектризованному Пломбуму, обращается к парням.

НОУТБУК: Нет, вы послушайте… эти бездарные люди – Белоцерковский и Старосельский…

Стивенсон поворачивается к нему спиной, Сеннов-Арсеньев боком. Ноутбук, стушевавшись, спешит ко флигелю.

СЕННОВ-АРСЕНЬЕВ: Ватсон, что это было? Плюм-Блюм еще и гостей наприглашал?

СТИВЕНСОН: Ватсон у нас ты! постарайся запомнить! Да, Ксению дед пустил во флигель, когда прилетела из Америки. Потом туда же на правах мужа втерся Плейбой, за ним все остальные, включая нас двоих… ты с вечера не воткнул… впрочем, это и не твое дело – дурной каламбур! (Сник.) И зачем я только его сын! И кличка проклятая привязалась… сын Стефана.

СЕННОВ-АРСЕНЬЕВ (робко): Может, звать тебя Арсюшей?

СТИВЕНСОН (резко): Как он? нет!

Подходит Пломбум. Мозг его успокоился, и голова приняла обычный человеческий вид.

ПЛОМБУМ: Арсюша, это был мой товарищ по литинституту переводчик Андрей Самойлыч Сапожников, прозванный в последние годы Ноутбуком за гениальную память.

СТИВЕНСОН: А свои прозвища ты знаешь?

ПЛОМБУМ: Ксюша зовет меня – Пломбир.

СТИВЕНСОН: Я Плейбоем, он (указывает на друга) Плюм-Блюмом.

В середине этой реплики подходит Ксюша с махровым полотенцем на плече.

КСЮША: Как вы все трудно идентифицируетесь.

ПЛОМБУМ (к ней): Правда. Арсюшу ты знаешь как облупленного, он же Стивенсон, а это Алеша Сеннов, ассистент в курчатовском институте, или, за верность дружбе, Сеннов-Арсеньев. Окунуться пошла? возьми их с собой.

КСЮША: Ты, Пломбир, воды боишься и не подозреваешь – я упертая нюдистка. Просто вылью на себя по-быстрому ведро воды. На речку – в сумерках.