Станислав Белковский - Зюльт

ТОЛЬ. А вы, профессор?

ДЕДУШКИН. Я? У меня, признаться, сауны никакой нет. Здесь, в Горках семнадцатых, точно нет. То есть там, в Горках семнадцатых. На минфиновской даче. А что будет на Новой Риге, в бывшем военном городке – пока, честно сказать, и не знаю. Супруга там с архитектором занимаются.

ТОЛЬ. Я имею в виду немножко другое. Вы готовы были бы финансово участвовать в лечении Игоря?

ДЕДУШКИН. Финансово? Финансово.

Пауза.

Зарплата профессорская пятнадцать тысяч рублей. Плюс надбавки, стаж, выслуга лет. Набегает, понимаете ли. Мы с супругой живем нормально. Не жалуемся. Мы ж такие голодные времена видели. Вы, ребятки, таких и не видели.

ГОЦЛИБЕРДАН. Еще увидим, профессор. Главный голод у нас впереди.

ДЕДУШКИН. Я готов был бы дать, сколько есть. Тысячу рублей, например. Даже две тысячи рублей готов был бы дать. Но сейчас такая ситуация. Внучка моя, Алисочка, едет в Южную Африку. На майские праздники. Ненадолго. Дней на десяток. На слонов немного поохотиться. Учеба у нас в Академии очень трудная, вы же знаете. А когда стреляешь в слонов – расслабляешься. Глубокое расслабление. Выстрелил слону в хобот – и так расслабился, что даже смех разбирает. Вот мы и собираем деньги, чтобы Алисочка поехала в Южную Африку. Можно, конечно, гроши эти профессорские забрать и сделать, чтобы внучка моя никуда не ехала…

ТОЛЬ. Не надо, профессор. Спасибо. Пусть едет в Южную Африку.

ГОЦЛИБЕРДАН. Поголовье слонов в последние годы опасно увеличилось. Слоны вытаптывают посевы и нападают на придорожные кафе. С этим надо что-то делать. Пусть едет.

Пауза.

Удивительно. Когда-то Россия была родиной слонов. И вот уже за слонами надо ехать в Южную Африку. Какую страну развалили, суки!

ТОЛЬ. Итак, мы видим ясно, что не сможем профинансировать излечение Игоря. Следовательно, второй вариант отпадает.

ГОЦЛИБЕРДАН. Второй вариант помощи нашему другу Игорю в критической ситуации отпадает.

ДЕДУШКИН. Нашему другу! Священное слово – друг. Сколько лет на свете живу, ничего более священного не слыхал.

ТОЛЬ. Гоц!

ГОЦЛИБЕРДАН. Да, Борис Алексеевич.

ТОЛЬ. У нас есть третий вариант?

ГОЦЛИБЕРДАН. У нас есть третий вариант.

ТОЛЬ. В чем он состоит?

ГОЦЛИБЕРДАН. Он состоит в том, чтобы дать нашему другу Игорю возможность принять яд.

ТОЛЬ. Чтобы не мешать ему?

ГОЦЛИБЕРДАН. Чтобы не мешать.

ТОЛЬ. Что думаете, профессор?

ДЕДУШКИН. Вы говорите уже про какой-то другой вариант?

ГОЦЛИБЕРДАН. Мы говорим про третий вариант. Не мешать Игорю Тамерланычу принять яд.

ДЕДУШКИН. Разве Игорю Тамерланчу можно помешать? Это было бы неудобно. Страшно неудобно. Я бы сказал.

ТОЛЬ. Значит, профессор, вы поддерживаете третий вариант?

ДЕДУШКИН. Уже третий вариант? Как быстро летит время!

ТОЛЬ. Оно летит действительно быстро. Потому я и прошу вас. Вы – наш главный моральный авторитет. Вы – совесть русского либерализма. Потому вы должны сказать, поддерживаете ли третий вариант. Без вашего слова мы не сможем перейти к действиям.

Проблески.

К активным действиям.

ГОЦЛИБЕРДАН. Вы хотели сказать, к пассивным действиям, Борис Алексеевич?

ТОЛЬ. К пассивным? Почему к пассивным? Я сказал то, что я хотел сказать.

ГОЦЛИБЕРДАН. Но если мы просто не помешаем Игорю принять яд, то это пассивные действия, а не активные. Вам не кажется?

ТОЛЬ. Конечно, это пассивные действия. Я это и имел в виду. Мы должны активно перейти к пассивным действиям.

ДЕДУШКИН. Дорогие мои! Хотите я вам расскажу такую историю. Мою историю. Про меня. Знаете, когда я защищал кандидатскую диссертацию? В одна тысяча девятьсот шестьдесят втором году. При Никите Сергеевиче Хрущеве. А где защищал? В городе Энгельсе, в филиале Тимирязевской академии. Даже в Саратове защищаться не рискнул. Побоялся. А тема диссертации была – «Народно-хозяйственное значение озимой кукурузы». Тогда все про кукурузу писали, и я тоже. Время было такое. И я такой был экономист. Женька Дедушкин со Среднего Поволжья. А вы, ребята, – вы же люди двадцать первого века! Гиганты вы, гиганты. Титаны. Умы нечеловеческие. Зачем вам мое бедное старое слово?!

Воздевает трость вверх.

Вослед рукам.

ТОЛЬ. Вы – наша совесть, Игорь Волкович. Наша коллективная совесть. А мы не можем принимать решение без совести.

ГОЦЛИБЕРДАН. Совсем без совести – не можем.

ДЕДУШКИН. А разве не Игорь Тамерланч наша совесть?

ТОЛЬ. Он – наш мозг.

Пауза.

Это – совсем другое.