Евгений Шварц - Приключения Гогенштауфена

Бойбабченко.Что же ты, матушка, пешком?

Кофейкина.А тут, между домами, много воздушных ям. Подымусь повыше, сяду и поеду себе. (Останавливается в воздухе, улыбаясь вглядывается в Гогенштауфена.)

Арифмометры вертятся сами собой. Поднимается звон. Музыка. Кариатиды спрыгивают со стен. Вместо ног у них орнаменты. Они прыгают на своих орнаментах, как мячи. Из ящиков письменного стола подымаются в большом количестве девушки. Вступают в танец. Бойбабченко с ними. Мебель тоже пляшет.

Гогенштауфен.Что это?

Кофейкина.А это сон. Ты видишь сон. Спи!

Завтра бой – свирепый и суровый.

Но я с тобой – и горе Упыревой!

Уходит по воздуху.

Занавес.

Комната перед кабинетом Упыревой.

Гогенштауфен.Маруся! Маруся! Маруся!

Маруся.Что?

Гогенштауфен.Мне очень много тебе надо было сказать, а как увидел – забыл. Я тебя так давно не видел. У тебя кофточка новая?

Маруся.Мы два дня не виделись. Это кофточка старенькая. Сейчас обеденный перерыв – давай пообедаем вместе.

Гогенштауфен.Нет, Марусенька, нельзя мне.

Маруся.Жалко… Знаешь, я к тебе очень привыкла. А ты что, работать будешь?

Гогенштауфен.Нет… То есть…

Маруся.Уходишь?

Гогенштауфен.Нет, но меня не будет…

Маруся.Совещание, что ли?

Гогенштауфен.Да… Вроде. Ты вчера приходила?

Маруся.Приходила.

Гогенштауфен.Случилось что?

Маруся.Нет… Скучно стало…

Гогенштауфен.А говорила – надо спешно передать?

Маруся.Это я со страху выдумала. Я хозяйки твоей боюсь.

Гогенштауфен.А ты ее не бойся.

Маруся.Она когда на меня смотрит, что-то шепчет. Не то молится, не то ругается.

Гогенштауфен.А-а, да. Это она насчет кухни боится. Переедешь – будешь готовить. Она боится.

Маруся.А ты уже сказал, что я переезжаю?

Гогенштауфен.Да… То есть нет еще… Я ей напишу. Она сама каждый день говорит… Но не в этом дело! Будь осторожнее, Маруся, будь осторожней!

Маруся.А что такое?

Гогенштауфен. Не могу объяснить – сложно. Ну, будут, например, меня ругать – не верь!

Маруся.Что ты! Кто тебя будет ругать? Все говорят: вот талантливый… Экономист – и вдруг талантливый… Тебя все любят!

Гогенштауфен.Никому не верь, ничему не верь.

Маруся.А тебе?

Гогенштауфен.Мне, конечно, верь.

Маруся.Я к тебе… приду сегодня?

Гогенштауфен.Да… А пока прощай. (Обнимает ее. Свисток. Гогенштауфен торопливо надевает кепку. Исчезает.)

Маруся.Что такое? Куда он исчез? Или это у меня опять голова закружилась?

Голос Гогенштауфена.Прощай, Маруся.

Маруся.Ты где – за дверью?

Голос.Да, вроде.

Маруся.А как ты исчез? Молчит. Конечно, он просто ушел. Всегда у меня от него так голова кружится, что прямо неудобно. Интересно – у всех это бывает или только у меня?

Сцена меняется. Кабинет Упыревой. Кончается обеденный перерыв. За столом пьют чай Юрий Дамкин, Журочкин, Арбенин, Брючкина. Упыревасидит в стороне. Возле нее Кофейкина, Бойбабченко, Гогенштауфен.

Журочкин.Страшно, товарищи, прямо страшно делается. Как можно бухгалтерии касаться? Бухгалтерии касаться нельзя. Это такая система, которая вечная. А Гогенштауфен подлец. Это – раз! Наглец – это два! Пройдоха – это три! (Говоря «раз», «два» и «три», отбрасывает эти цифры на счетах.) И в итоге получается черт знает что! Когда мне было лет восемнадцать (отбрасывает на счетах восемнадцать) , я сам иногда ночью думал – а нельзя ли, например, отчет упростить? Нельзя, вижу! Нет! Зачем вертится Гогенштауфен в бухгалтерии? Что нюхает? Все трусость! Боится, что недостаточно старается. Вдруг не заметят. Хоть бы провалился он со своим проектом.

Бойбабченко шлепает его по лысине.

(Вскакивает). Какое странное явление! Что-то теплое стукнуло меня по голове! Вот… Довели… Стукать начало меня!

Арбенин.Нервы.

Журочкин.Конечно! Довели…

Кофейкина.Поаккуратнее надо. Они нас не видят и не слышат, но чувствуют, если коснешься… Чудо чистое, вполне научное.