Грег Гамильтон - Безнадежное дело

Джо. Все по высшему разряду, мисс!

Гостья. Уже лучше. Вообще-то, я замужняя женщина, что, собственно, и явилось причиной некоторых проблем. Могу я поговорить с кем-нибудь из вас?

Джо. Хотите исповедаться?

Гостья. Исповедуюсь я в церкви.

Джо. Жаль, что я не священник. Не угодно ли присесть, мадам? Грегори, бокал «Кьянти» для гостьи. Это от заведения.

Гостья усаживается за столик Джо. Грегори подносит ей бокал вина.

Грегори. Извините, леди, вы бывали в Монтеррее?

Гостья. Нет.

Грегори. И самолеты в небе на останавливали?… Простите.

Грегори возвращается за стойку.

Гостья. Что это с ним?

Джо. Наш бармен – признанный мастер тонкого комплимента. Он в восторге от вашей красоты!

Гостья. Ну, если так. Как вы узнали, что мне нравится «Кьянти»?

Джо. Это было всего лишь предположение, мадам. Я подумал, если ей нравится «Кьянти», значит, наша беседа может продвинуться не начавшись.

Гостья. И как, продвинулась?

Джо. Возможно.

Гостья. Вы ведь Джо Радецки, верно? Человек, который выслушает вас и выведет на верный путь.

Джо. Смотрите телевизор, леди?

Гостья. Иногда, если нечем себя занять.

Джо. Вы нуждаетесь в наставлении?

Гостья. А что, похоже? Вообще-то я нуждаюсь в информации.

Джо. Если только это не связано с тайной исповеди.

Гостья. Вы остроумный человек, мистер Радецки. Вам знакома фамилия Ватерлоу?

Джо. Ватерлоу. Ватерлоу. Никаких ассоциаций, Грегори!

Грегори. Наполеон!

Гостья. У него редкое имя. Его зовут Цезарь.

Джо. Почему редкое? В детстве у меня была собака Цезарь, маленькая такая, но вредная!..

Берта (из кухни). Бифштексы!

Грегори. Вспомнил! Фирма, которая поставляет нам мясо, принадлежит некому Ватерлоу!

Джо. Эти сведения не вернут тебя в Монтеррей, мыслитель!

Гостья. Вероятно, речь идет о моем муже.

Джо. Неужели? В следующей жизни непременно займусь мясопродуктами.

Гостья. Меня зовут Джина Ватерлоу. И, судя по тому, как меня встретили, Цезарь здесь уже побывал.

Джо (Про себя). По пути из Галлии. Я бы порекомендовал вам натянуть поводья, мадам. Быстрая скачка – дело весьма рискованное.

Джина. и исповедался. Где он?

Взрыв смеха предвосхищает появление Цезаря Ватерлоу и Кенди Уильямс. А вот и они сами, в полном удовольствии друг от друга.

Ватерлоу (Кенди). И тогда этот малый ему говорит: «Вам надо было ночевать дома!»

Новый взрыв смеха фиксирует окончание анекдота. Ватерлоу замечает жену, и смех смолкает.

Ватерлоу. Джина?

Джина. Привет, дорогой! Вижу, весело проводишь время!

Ватерлоу. Как ты здесь оказалась?

Джина. Парни из «Алиталии» по моей просьбе пролетели над этим баром. Парашют у меня всегда с собой.

Кенди. Судя по всему, он раскрылся.

Грегори (Джо). Что бы ты ни говорил, Джо, настоящая жизнь – интересней воображаемой.

Занавес.

Прошла неделя, никак не повлиявшая на обстановку хорошо известного нам бара. Джо Радецки и Кенди Уильямс беседуют, сидя за столиком.

Кенди. Что-то не видно Грегори.

Джо. У него выходной. Отправился посмотреть на залив. Он всегда ходит посмотреть на залив по воскресеньям.

Кенди. Что его туда тянет?

Джо. Наверное, тоска по океану. Большинство людей обычно бывают в тех или иных местах по причинам, непосредственно с этими местами связанными. Вот, например, вы, Кенди – с чего это вы к нам зачастили? Я теряюсь в догадках.

Кенди. Я пришла исповедаться.

Джо. Вы?

Кенди. Почему это вас удивляет? Я не только делаю телепередачи. Я их смотрю. Кенди Уильямс сегодня здесь по поводу себя самой!

Джо. Где вы прячете оператора?

Кенди. Исповедь исключает присутствие третьих лиц. Это как любовь – только вдвоем.