Эмиль Брагинский - Игра воображения

Лариса. Вы находите, что у меня безобразные ноги? Я вижу вас первый раз в жизни, и поэтому особенно обидно.

Антошин переводит гневный взгляд с одной женщины на другую.

Рита Сергеевна. Ты всмотрись, какое у Ларисы чистое лицо, без всякой косметики, не то что у меня. Ты проведи пальцем!

Лариса. Чтобы проводить пальцем – я категорически против. Мы и так зашли слишком далеко.

Антошин (наконец догадался). Значит ты, Маргарита (презрительно смеется), попросту сводничаешь?

Лариса. Какое стыдное слово!

Рита Сергеевна. Сватаю!

Антошин. Это одно и то же.

Рита Сергеевна. Ты для меня самый близкий человек… (Растерянно.) Я хотела, чтобы тебе легче стало… Я нанесла страшный удар, хотела смягчить… Думаешь, мне самой приятно тебе сватать?

Антошин (желчно). Что-то новенькое. Жена уходит от мужа и подбирает себе замену. (Ларисе, презрительно.) Как бы вас обозвать, чтобы одним выразительным словом?

Лариса. Нет, я не… это. Я не укладываюсь в одно слово. Я не должна была приходить, заранее знала, что совершаю непростительную ошибку, ставлю себя в глупое положение…

Антошин (уточнил). В идиотское.

Лариса. Вы правильно отредактировали – в идиотское. И хоть у меня есть уважительная причина, все-таки я перешла грань.

Рита Сергеевна (Антошину). Люди, которые были долго и удачно женаты, не могут выносить одиночества, это общеизвестно, и кидаются на что попало. И чтобы этого не случилось, я привела Ларису…

Лариса (с иронией). А я позволила себя привести…

Антошин (пришел в ярость, а когда тихие люди приходят в ярость, совершенно неведомо, как они себя поведут). Если вы, Лариса, переступили через грань и позволили себе… и нанимаетесь ко мне не понял еще в качестве кого и на каких условиях…

Лариса. Перестаньте меня оскорблять, вы меня для этого слишком мало знаете!

Антошин.Нет, буду! Раз вы явились, то существует установленный порядок. Извольте раньше всего заполнить анкету!

Лариса (тоже вспылила). Так, да?

Антошин. Да, только так!

Лариса. Вы любите анкеты? Хорошо, я достану бланк в отделе кадров! И я вам заполню!

Антошин. Вы мне и автобиографию напишете в двух экземплярах!

Лариса. Вы жадный, вам одного экземпляра мало?

Антошин. Всегда пишут в двух! И вы будете писать в двух! И справку принесете о состоянии здоровья! Как при выезде за границу!

Лариса. А характеристику, заверенную в райкоме? Вы должны любить характеристики!

Антошин. Я их обожаю! Характеристика – это высший уровень информации и доверия! Все!

Лариса. Все! (Быстро идет к выходу.) Где здесь дверь?

Антошин (вдогонку). И знайте – я люблю жену, которая от меня удрала и вас привела унижаться!

Лариса (остановилась и уже спокойным, невеселым тоном). Моя главная подруга Юля… она мне сказала: «Пойди – тебе терять нечего», а оказалось, мне, как и каждому, есть что терять… (Уходит.)

Рита Сергеевна. Зачем ты ее так? Видишь – она совестливая!

Антошин (еще не успокоился). Бессовестная она, нахальная.

Рита Сергеевна. Она мне была нужна как громоотвод. Я ведь ее заманила и не сказала, что мы с тобой только пять дней как разбежались. Может, она думает, что давно уже.

Антошин. Все равно – дикость и бред! Твой, как ты назвала, разбег – тоже дикость и бред!

Рита Сергеевна (совершенно серьезно). Нет, мой уход – это горе… для всех! Я этого Лампасова… извини, полюбила… сразу как познакомилась… на эскалаторе…

Антошин (тоже серьезно). Зачем ты полезла на эскалатор?

Рита Сергеевна. Иначе из метро не выйдешь. На станции «Динамо» нет обыкновенной лестницы. Он меня увидел и как-то по-особому улыбнулся: «Вас как кличут?» И я… откликнулась. И теперь я счастлива, и теперь у меня несчастье. Тебе подогреть обед?

Антошин. Нет.

Рита Сергеевна. Я все-таки подогрею.

Антошин. Нет.

Рита Сергеевна. Позволь хоть квартиру пропылесосить…

Антошин. Уходя – уходи!

Рита Сергеевна. Правильно врачи советуют: по лестнице – только пешком! Прости меня, я не виновата, это само получилось…