Тогоями Олан - Семь с половиной часов

– Я все понимаю и приму любой ответ, главное, хорошенько его обдумай.

На этом их разговор закончился и Мануил направился к выходу из здания. По пути его встретил Антуан и сразу же начал расспрашивать про разговор, на что Ман совершенно ничего толкового не ответил. Не хотел его разочаровывать или обрадовать раньше времени, ибо и сам не знал, как ему поступить. С одной стороны это хорошая возможность отправиться в космос и увидеть вселенную своими глазами за пределами родной земли, а не сидеть целыми днями дома или на работе, терзая себя желаниями и несбыточными мечтами. С другой же стороны – его долго не будет дома. Без родных и друзей, совершенно один в холодном темном космосе.

Он сел в машину, включил свою любимую музыку, которую слушал утром, по пути сюда, и поехал домой. Во время поездок от дома на работу или обратно Мануил всегда слушал классические композиции. Это помогало не замечать одиночество в машине и слегка скрашивало поездку. И именно сейчас, когда ему предложили такую работу, музыка очень помогает в размышлениях.

Ман подъехал к дому, ожидая увидеть удивление на лицах родных. Но дом странным образом пустовал и тень, простилающаяся от здания, пронзила его чувства одиночеством и тишиной, которые он так редко испытывал тут. Это насторожило, так как он знал, что у детей сейчас школьные каникулы, а жена домохозяйка. На кухне он увидел записку, тихо лежащую на столе:

«Дорогой Мануил, я с детьми поехала к маме, примерно на неделю. Я помню твой разговор про отдых и все такое, а так же, мне очень жаль за то, что случилось между нами. Поэтому дарю тебе небольшой отдых от семейных проблем. Ты и без того в последнее время сам не свой.

Предупреждаю сразу, до меня будет трудно дозвониться из-за плохой связи. Если у тебя и получиться – мало что сможешь расслышать. Ладно, удачи на работе, мы приедем либо в воскресенье, либо же в понедельник.

PS. Люблю тебя, Софи»

Он поник, прочитав письмо. Ощущение одиночества усилилось, ибо не с кем обсудить предоставленную возможность, о которой он давно мечтал, но не хотел ее

Диван в гостиной редко встречал его своими объятиями, особенно днем, но как только это происходило, Ман в странном негодовании пытался забыться сном. Работающему человеку редко удается лечь подремать в такое время суток, но именно сейчас он уснул быстрее, чем бывает по ночам, и тем самым, сновиденья будто бы глумились над ним, вторгаясь в запутанный разум свои представления о грядущем.

Ему снилось, что он находиться на какой-то космической станции, движимой неведомо куда в темном пространстве необъятного космоса. Тьма окутала все и вся и, лишь далекое сияние звезд бездыханно оставляло след жизни. Он смотрит сквозь иллюминатор на просторы «ничего и всего», в ожидании какого – нибудь действия, хотя бы чего – нибудь. Но, пустота хранит только, то самое вековое молчанье, которое уже никуда не денется из разума Мануила. Он достаточно долго изучал и интересовался просторами вселенной, также как и её обитателями. Поэтому, с течением времени, дабы умертвить свое любопытством Ман окунался в самые непонятные и таинственные чудеса этой тьмы, из – за которых и рождались идеи и представления о вездесущем. Никуда не деться, не убежать. Даже сны впитали тьму необъятного. Наступила вечная тишина…

Семь часов вечера. Зазвонил телефон, трезвонящий слишком долго и настойчиво, чтобы разбудить Мануила: «Алло, слушаю!». В ответ звучало странное скрежетание и непонятные звуки попыток связаться с клиентом с другого конца. Положив телефонную трубку на место, он достал сотовый из кармана брюк и заметил пять пропущенных вызовов от Софи.

– Зачем звонить, если знаешь, что будут помехи? – спросил бы он у жены, будь она рядом. – Черт… и что теперь?

Мануил следом отправил сообщение Софи: «Ответь как можно быстрее, мне нужно с тобой обговорить очень важный момент. Поверь, это очень важно. Остальное же, обсудим потом!». Он кинул телефон на стол, стоящий недалеко от дивана, поднялся на сидящее положение и включил телевизор. В новостях опять рассказывали про очередную катастрофу, которая унесла сто двадцать четыре жизни и случилась явно не по вене человечества, как и всегда! Такие передачи стали слишком утомлять своей скорбью и неизменностью. Скоро у живого места не останется на календаре, без того истыканного различными памятками о произошедшем.

– Интересно, мой полет покажут по телевидению? Хотя бы кому-нибудь о нем скажут? – мысленно проговорил он, понимая, что ответ на этот вопрос появился раньше, чем вопрос. – Не думаю. Хотя, Все равно! Мало кто в наше время смотрит телевизор, а так как телепрограмм стало слишком много, то шанса практически нет. Да и зачем мне это?..