Фридрих Горенштейн: На крестцах. Драматические хроники из времен царя Ивана IV Грозного

Филипп.Ежели душа свободна и чиста, то и оков не будет.

Иван.Снимать их чарами? Ежели увидите, что оковы рядом лежат, то подробно возвестить, чтоб знал: чары он пустил, мой враг и изменник. А за чары – сожжение.

Малюта.Государь, надо бы медведя к нему пустить. Ежели чаровник, то поглядим, не околдовал ли зверя.

Иван.Добро. Изморив голодом, свирепого медведя пустить к нему, епископу, в темницу.

Филипп.Царь, уподобившись во зле первому и самому лютому дракону, сиречь очень большому змию, губителю рода человеческого, ты, лютый зверь, не сыт еще кровью. Кровь тебя разлакомила, а с тобой паразиты полулукавые, тунеядцы, шуты, также тати, воистину разбойники, человеки, полные бесчестных мерзостей.

Иван(свирепо вопит). Он чаровник. Отвести его в Слободу и сжечь на горящих углях. Знаешь ли Слободу, чернец?

Филипп.Знаю любимую твою крепость, называемую Слободой, что наполнена христианской кровью. Упорство твое, царь Иван, в грехе последнем соберет тучи над твоей головой.

Иван(вопит) . Удушить его немедля подушкой!

Малюта.Любо, любо, моя-то работушка ко мне пришла.

Филипп.Царь Иван, с детства ты воспитан буен, самодуром. (Крестится.) Прими мою душу, Господи.

Малюта.Иди, чернец, с миром. (Душит Филиппа подушкой.)

Иван.У которого против государя, Божьего помазника, неподобная речь, и кто станет браниться и задираться, имея к государю ненависть, то уж ум его отнимется. Почнет он без ума ходить и без призору умрет. Так всем изменникам будет, особо же новгородцам. Опричным воеводам учинить около Великого Новгорода велики сторожни и крепки заставы, дабы ни одному человеку из города не убежать.

Малюта.То сделаем, государь. (К опричнику.) Покличь монахов. (Опричники уходят.)

Иван.Объявить повсеместно: «Бывший митрополит Филипп умер в заточении нечаянной смертью от угара».

Малюта.Иноки, бывший митрополит умер от угара.

Первый монах(с плачем) . Мыслю, святитель благословен задушен по велению царя от прелютого и бесчеловечного кромешника, собственноручно от Малютки.

Второй монах(с плачем) . Погребем святителя за алтарем. А время придет, и перевезем священномученика в Соловки для народного почитания. А еще время придет, то будет он причислен к лику святых и открытые мощи его будут поставлены в кремлевском Успенском соборе.

Первый монах.Аще так, аще иначе будет он увенчан от Христа венцом. От Христа, которого смолоду полюбил и за которого со страстью принял и страдания.

Тверичанин(звоня в колокол, кричит) . Беда! Побил нас государь!

Первый из толпы.Кто-то кричит.

Второй из толпы.Тверичанин к нам в Новгород прибег.

Третий из толпы(звонит в колокол) . Жителя новгородские! Беда велика! Воспалился грозный царь Иван Васильевич, что надо казнить Новгород и Псков, не оставить на улице ни курицы!

Четвертый из толпы.Он не царь нам – князь московский!

Дьяк Долматов.Опомнитесь, народ! Он государь!

Пятый из толпы.Ставьте щит против государя! Запрем ворота!

Дьяк Долматов.Разумное ли кричишь? Кто-то кричит?

Пятый из толпы.То, дьяк Долматов, смельчаки кричат. Ты смельчак ли, дьяк Долматов?

Дьяк Долматов.Смельчаки кричат, а благоразумные останавливают. Не доводите до кровопролития, жителя новгородские.

Первый из толпы(звонит в колокол) . Хай посадник скажет, боярин Василий Дмитриевич Данилов.

Данилов.Жителя новгородские! Все города, большие дороги и монастыри от Слободы до Лифляндии заняты опричными заставами. Деваться нам некуда. Некий волшебник подбросил князю московскому Ивану письмо, а в оном говорится, что Новгород отказывается прочь от него. Царь рассердился и, идучи на нас, стал дорогою казнить людей занапрасно. А что нам будет – хай беглые скажут, с которыми уже сделалось.

Первый беглый.Жителя новгородские, по всей-то дороге от Твери и Торжка к Новгороду все почти деревни московский князь разорил. Так и по другой дороге Новгорода. На Твери многие люди побиты. По пути их разоряли и убивали.