Евгений Калачев - Сеть Петровского. Часть 2

– А ты думала, мы все с отбитыми головами и двух слов связать не можем?! – теперь расхохотался уже Сергей, – я, между прочим, стихи пишу! – он подмигнул Даше.

– Обязательно как-нибудь послушаю! – пообещала она, – смотри, а вон, не такси ли подъехало? – она указала на остановившуюся в «кармашке» машину.

– Да, она! – Сергей решительно встал, положил сумку на скамейку и, не вступая в переговоры, опять поднял Дашу на руки и понес в сторону машины.

– Только в багажник меня не клади, ладно? – смеясь, попросила она. Улыбался и Сергей. Похоже, день сегодня складывался удачно.

– Антон Алексеевич, привет тебе, позволишь? – Фокин убедился, что в кабинете, кроме Семенова никого нет, и осторожно вошел.

– Добрый день, Виктор Георгиевич, заходите, – Семенов приподнял взгляд от журнала, – чем обязан?

Фокин, подобострастно улыбаясь, проследовал вглубь кабинета и уселся на стул напротив Семенова, глядя на него горящими глазами.

– Как трудовой день, Антон Алексеевич? – хитро спросил он.

– Нормально, в штатном режиме, – спокойно ответил Семенов, – занятия, нагрузка… ну, вы, как замдекана и сами все должны знать, правда, Виктор Георгиевич? – он посмотрел на Фокина, слегка прищурившись. Тот кашлянул в кулак и тоже взглянул на Семенова.

– Антон Алексеевич, я чего зашел, – начал Фокин, – слушай, к тебе тут два студента должны были подойти… как же их? – он поднял глаза к потолку, – Федосеев и Королев, вот… Антон Алексеевич, у них там какие-то проблемы возникли с твоим предметом…

Фокин замолчал и выжидающе уставился на Семенова, надеясь встретить «понимание».

– Ну, если мы говорим об одних и тех же Федосееве и Королеве, то «проблемы» – это мягко сказано, – начал Антон Алексеевич, твердо глядя на Фокина, – а если своими именами: полное бойкотирование дисциплины, хамское отношение к преподавателю и своим сокурсникам! Это, если напрямую, – добавил он уже мягче.

– Ну, ладно тебе, хамское! – заговорил Фокин заискивающим тоном, – так уж и хамское? Нагрубили они тебе что ли? – он на секунду напрягся. Семенов внутренне рассмеялся над этим.

– А что, забивать на предмет – это не хамство и наглость по отношению к преподавателю и сокурсникам, которые в течение семестра добросовестно учились? – осведомился он, глядя на Фокина с легкой иронией.

– Антон Алексеевич, – начал тот, глубоко вдохнув, – ну, да, переборщили ребята, согласен. Но ошибки надо тоже иногда прощать. Ну, ты чего, сам что ли студентом не был, не прогуливал никогда? – он опять хитро подмигнул, надеясь сыграть хотя бы на этом.

– Всю дисциплину целиком – никогда! – отрезал Семенов, захлопывая журнал, – Виктор Георгиевич, чего вы хотите? – он в упор посмотрел на хитро щурившегося Фокина. Тот посерьезнел и наклонился вперед.

– Антон, да поставь ты им этот зачет, сложно тебе что ли? – горячо заговорил он, – охота на этих отработках сидеть? Ну нарисуешь две оценки в ведомости, от тебя убудет или что? – он с надеждой взглянул на Семенова.

– А с чего бы вдруг, – очень тихо начал Антон Алексеевич, – я вообще должен им рисовать? Они на особом положении или что? Может, я чего-то не знаю, что знаете вы, Виктор Георгиевич? Может, у ребят серьезные трудности или произошла трагедия в жизни? Может, они защитили честь ВУЗа на международном уровне, именно поэтому не смогли чисто физически посещать мои занятия?! – он с неподдельным гневом посмотрел на Фокина. Тот скривился, как от зубной боли.

– Антон Алексеевич, ну что ты вечно, как… – он пожевал губу, подбирая слова, – ну что ты упираешься, что это даст? Напрямую: ты же все понимаешь, зачем тебе усложнять, все равно ничего не добьешься! Так зачем все это? – Фокин покачал головой, изображая крайнее недоумение.

– Напрямую, – зрачки Семенова сузились, а голос стал тихим и очень злым, – мое отношение к торговле образованием известно очень давно. И, напрямую, по-мужски: Витя, а ты не ох… л? – Семенов замолчал, очень зло уставившись на Фокина.

– Чего?! – тот побагровел, – Семенов, а ты не забыл, с кем разговариваешь?! – он стукнул кулаком по столу.

– Не шуми, не в твоих интересах! – Антон Алексеевич, подался вперед, не пасуя перед замдекана, – ты хоть понял, что именно происходит? Сам-то понял? Ты получил взятку от студентов за то, что обещал поставить предмет, который даже не ведешь! Мой предмет! Витя, тебе неизвестна моя репутация? Ты подставил не только себя, но еще и меня вместе с моим добрым именем! Ты на что вообще рассчитывал?! Что я им нарисую потому, что ты недавно стал заместителем декана? Ты что, первый день со мной работаешь?