Татьяна Соколова - Инопланетянка

– У тебя там что, батарейки энерджайзер встроены? Еле за тобой поспел.

Я пожала плечами, не зная, как ответить на явный комплимент с его стороны.

– Спасибо, что помог.

Мы сложили все в подсобку и пошли вместе мыть руки.

– Папа говорил, что взяли нового охранника, но я не думала, что это ты.

– Тебя это огорчает? – спросил Костя, смывая мыло.

Наши пальцы случайно встретились под струями воды.

– Нет, – я отряхнула руки и отерла их о джинсы, – Предыдущий охранник любил с друзьями пить, и мыть полы по вечерам было опасно, а утром выкроить время сложнее. Так что я очень рада.

Было что-то интимное в том, как мы вдвоем мыли руки в мужском туалете.

– Я побежала, а то в школу опоздаю, – оправдала я необходимость прервать трепетный момент, – Еще увидимся.

Широкая улыбка полумесяцем качалась на моем лице, когда я вприпрыжку добралась до дома. Оказывается, и в школе случаются приятные вещи. Правда, не в родной, и не в учебное время.

Дома я быстро переоделась в школьную форму, схватила рюкзак и побежала дворами в школу. На общественном транспорте с некоторых пор не езжу. По пробкам добираться столько же, сколько пешком быстрым шагом.

После последнего раза охота ездить пропала. Я стояла в толпе. Юбочка ниже колен, белая блузка – одета по форме, единственная из всего класса. Просто потому, что этим удобно оправдать отсутствие обширного гардероба. Было очень тесно, теснее, чем шпроты в банке уложены. В этой тесноте руки и ноги пассажиров оказывались, у кого где. Поэтому когда я почувствовала, как чья-то рука задрала юбку, решила, что это случайность. Попыталась отодвинуться, хотя было некуда. Рука последовала за мной, как в ужастиках про красную руку, когда она летит без хозяина сама по себе. У этой руки хозяин был. С виду человек приличный в рубашке и галстуке, пихался без стеснений за мной, будто мы вместе, и продолжал проверять, что под моей школьной формой надето. Меня трясло, от невозможности спастись от преследователя, язык будто цепями сковало. Я всегда теряюсь в подобных ситуациях и молчу, хотя надо кричать. На остановке выскочила в почти закрывающиеся двери, оставив преследователя среди множества других юбок и ног. Так и хожу с тех пор в школу пешком, и юбки носить перестала.

Иду мимо стадиона. Знакомое дерево. Уютное местечко, в котором удобно спрятаться от посторонних глаз и заняться чем-нибудь запрещенным. Здесь как-то застукала нашу классную четверку. Дымят, подражая актерам с экрана телевизора. Рядом крутится какой-то маленький мальчик. Они дышат ему дымом и суют в лицо сигарету. Это уже ни в какие рамки не влезает, и я не могу сдержаться.

– Вы совсем?! Ошалели?! Он же маленький.

Узнаю Наташиного младшего брата. Конечно, она сама может за него постоять, она полноправный член классной элиты, а я низшая каста, не имеющая права голоса.

– Валила бы ты, – говорит Наташа, а ее младший брат, подражает писклявым, еще не оформившимся девчачьим голосом:

– Вали!

И кто меня за язык тянул? Шла бы своей дорогой. Меня окликают.

– Погодь, – Паша подлетает и придерживает чуть выше локтя.

– Что? – понятия не имею, что ему еще от меня может понадобиться, пока не чувствую горячий пепел, прожигающий тонкую ткань блузки и касающийся руки.

– Спасибо, пепельница. Теперь свободна. Понадобишься, позову, – он возвращается под дерево под одобрительный хохот друзей.

Школа – аттракцион 5Д, где я становилась участницей фильма ужаса, пыталась выжить среди опасностей, и остаться незараженной после общения с существами, претворяющимися людьми.

И должна сознаться, удавалось мне это не всегда.

Мы с Кариной сидели, наполовину просунувшись в шкаф, и рассматривали ленты с диафильмами.

– Вот ты везунчик. А у нас проектора никогда не было, – Карина хватала пальцами ленту и раскатывала каждую попавшуюся под руку, а потом, не сворачивая, бросала обратно в коробку. Я убирала за подругой, как учили родители, аккуратно брала диафильм двумя пальцами за края и скручивала, чтобы не повредить пленку.

– У тебя за то в каждой комнате DVD, тебе диафильмы не нужны. Мы смотрели диафильмы вместо мультиков.

– Подари мне несколько диафильмов, – она попыталась придать голосу нотки мольбы, – Настоящие подруги должны дарить что-то друг другу. Я тебе потом тоже подарю.

Я представила, что скажут родители. Диафильмы были ценностью. Но как отказать Карине? Так хочется подружиться с этой прекрасной девочкой с лицом ангела. Большие голубые глаза, длинные вьющиеся волосы цвета утреннего солнца. Туфли, блузка и сарафан как будто из королевского гардероба. Все так и сверкает и пахнет луговыми цветами. Так и хочется сделать ей что-то хорошее. А что, если родители обнаружат пропажу и начнут ругать? А мама от огорчения начнет плакать, что ее дочь выросла вруньей и воровкой? Своровала да еще у кого? У собственных родителей! Я не выносила, когда меня ругали, но еще больше не выносила безразличия. Мне так хотелось понравиться. Новый класс, новые лица, новые друзья – это был мой шанс.