Алекс Бафф - Кровью и потом

Откуда-то сбоку донеслись одиночные хлопки. Коул обернулся, в конце барной стойки сидел старик. В строгом белом, но заметно затасканном костюме, с коротко стриженными волосами, по большей части седыми, и с тростью, с ручкой в форме головы орла.

Коул не заметил его, и думал, как же это получилось. А старик, не отводил серые глаза и медленно хлопал в ладоши.

– Браво. – Сказал он. – Настоящий герой, расправился с толстяком барменом и двумя пьяницами.

Коул ничего не ответил, старик ему не нравился и гнев снова забурлил в нем, подогретый алкоголем.

– О-о-о. – Протянул старик, сидя на барном стуле. – Ты и меня хочешь отделать мальчик? Боюсь, это тебе не по силам.

Коулу совсем не понравился тон старика и то, что он называет его мальчиком. Он медленно перешагнул через, тело человека, которого только что вырубил, направляясь к старику. Тот продолжал, сидеть на стуле и смотрел Коулу прямо в глаза, а затем ухмыльнулся.

– Ну что ж, давай мальчик. – Спокойно сказал он.

Это вывело Коула из себя, он прыгнул на противника, желая разбить тому лицо. Но старик, молниеносно отступил в сторону, и Коул с размаху влетел в барную стойку, раскидав стулья. Он повернулся к старику и снова напал, решив бить кулаками, но тот без труда уворачивался от ударов, стоя на одном месте.

– Хорошо, у тебя есть неплохие данные. – Сказал старик, будто Коул не нападал на него, а просто стоял рядом, задушевно беседуя.

Коул снова бросился вперед, старик отступил влево и перехватив руку, словно отпихнул её в сторону, Коул кубарем покатился вслед за ней. Оказавшись на полу, он не мог понять, как такое могло произойти и снова вскочил.

Старик тем временем, делал вид, будто стряхивает грязь со своего старого пиджака. Коул зарычал и снова пошел в атаку, занося кулаки для удара. Старик снова увернулся и Коул почувствовал три чётких и жестких удара, один в печень, второй в скулу и третий в почку. Все они были нанесены так быстро, что казалось его ударили одновременно. Дыхание Коула перехватило, он завалился вперед и упал на четвереньки. Острая боль от удара в печень и почку, пульсировала в районе живота разливаясь по всему телу, его даже затошнило, он приложил огромные усилия, чтобы сдержать рвотные позывы. Ему совсем, не хотелось выглядеть так, в глазах наглого старикашки. Он попытался встать, но боль снова пронзила его, словно раскаленный клинок. Коул стиснул зубы, поднялся и обернулся к старику.

– Умеешь терпеть боль, да мальчик? Не плохо. – Похвалил тот.

Коул оскалился, но решил в этот раз бить думая. Он подскочил к старику и двинул два коротких прямых передней рукой. Противник уклонился, от одного удара шагом назад, от второго, нырком в сторону. Коул провел молниеносный апперкот, эта комбинация всегда срабатывала в боях, Коул знал, что он достанет соперника. Но в этот раз, удар прошелся по воздуху. Он даже не успел удивиться, как ответным ударом, ему разбили нос. Острая боль пронзила его, из глаз словно искры посыпались, он отступил, схватившись за лицо руками, и видел, как старик спокойно смотрит на него.

– О-о. Я вижу ты не понял, как это произошло? Ничего, я покажу еще раз. – Старик словно змея стремительно атаковал, уйдя чуть в сторону. Коул не успел даже вздохнуть, как нога старика взметнулась вверх и врезалась в его лицо. Коул отлетел назад, упал на стол, опрокинул его и свалился на пол. Чувствуя вкус крови во рту, он пытался встать, но силы покинули его, и последнее что он услышал, был смех старика, а затем Коул провалился во тьму.

Он ощупывал свой опухший нос, и свою голову, усеянную шишками, от падений, сидя в серой, темной камере, куда Коула забрали стражи, прибежавшие на шум драки.. А еще ему было чертовски стыдно, за свое поведение. Он думал, что же теперь будет, ущерб, причиненный в баре, он не сможет оплатить, скорее всего, его обвинят в нападении и упекут за решетку. А отец? Как же он отреагирует, когда узнает? У Коула свело желудок от страха.

Дверной замок камеры заскрипел, и раздался грубый голос

– Выходи!

Коул, послушно вышел и последовал за охранником, по серому коридору и дальше вверх по лестнице, поднялся в помещение, где через светлые окна, лился дневной свет.

Там, он увидел своего отца и сглотнул. Он не знал, что сказать и виновато опустил глаза. Отец, молча подойдя к сыну, приобнял его за плечи. С тех пор, как Кари умерла, они не общались толком. Коул не стремился делиться своей болью, а Майк просто ждал, когда тот будет готов и сам пойдет на нелегкий разговор. Как видно, все же разговор начинать надо было раньше. Теперь это привело к последствиям, которые Коулу придется расхлебывать.