Лена Ичкитидзе - Пьесы для театра

АНДРЕЙ (многозначительно, с пьяной усмешкой): Это я бревно?

ОЛЯ: Я хотела найти в тебе опору, а ты, видя, как я страдаю и мучаюсь, только воспользовался моей слабостью!

АНДРЕЙ ( утвердительно): Я воспользовался.

ОЛЯ: Я уже отдала тебе все самое сокровенное, что у меня было, не оставив себе ничего взамен!

АНДРЕЙ (напрягаясь, чтобы понять): Не может быть! У тебя там много было. И водка даже.

ОЛЯ: Мужлан! Я подарила тебе свою девственность!!!

Оля вырывается из объятий матери и бежит к шкафу. Достает бутылку водки и держит ее в руке.

АНДРЕЙ: А на хрена она мне? И кому я теперь нужен с этой твоей две… девз… дверь-за… дерзостью?

ОЛЯ: Да как ты смеешь?!! Я берегла себя ради любимого человека! Я еще не отошла от своей потери! Я принесла себя в жертву ради нашей разгорающейся любви!!! Мне столько пришлось!…

АНДРЕЙ (сначала иронично, потом, напрягшись, говорит почти связно): Ой-ой-ой! В жертву она принесла! А зачем? Кто от тебя просил таких жертв? А? Я просил? (показывая на Риту): Она просила? (берет со стола какой-то столовый предмет): Может быть он просил? А? Никто не просил! И мне ничего не надо было, ясно? Я, вообще, ничего не хотел! И ты тоже! Ты просто поняла, что твои бредни про любовь больше никто не будет слушать, и решила использовать меня. И не нужна ты никому со своей придуманной любовью! И вообще ты никому не нужна, и никого не любила! Ни меня, ни этого своего!

ОЛЯ (Рите, шепотом в ужасе): Мама!

Рита хватается за сердце.

АНДРЕЙ: Ни мать, ни-ко-го! Ты любила только свои идеи, которые сама же и сочинила. А, я понял! Ты – шизофреничка. Твои истерики и слезы – это все… это… (не находя подходящего слова, машет рукой) . Да и что тут говорить, если…

ОЛЯ: Что ты знаешь о любви? Ты никогда не любил!!! Ты и меня никогда не любил!

АНДРЕЙ: Ну вот. Сама и сказала.

РИТА: Да что же это? Хватит уже!

ОЛЯ: Нет, мама, пусть говорит!

АНДРЕЙ: Говорить? А что говорить? Я тебя не любил. Никогда. Я любил свою жену. А теперь у меня нет жены. И мне некого любить.

РИТА: Батюшки!

ОЛЯ ( начиная бесцельно метаться): Изверг! Изверг! Я не вынесу! (всхлипывая в голос): Я не вынесу этого! Господи, помоги мне!

Продолжая метаться с бутылкой, на какое-то мгновение задерживается возле шкафа, проводит быстро некоторую манипуляцию, скрытую от зрителей. Не видно, что именно она делает, но похоже, что откупорив бутылку, она наливает из нее в стакан водки и задерживается еще на несколько мгновений.

РИТА (подходит к Андрею, она тоже готова разрыдаться): Как же это? Что же это? Зачем же вы так с ней, Андрюша?

АНДРЕЙ: Простите меня.

ОЛЯ (подходит к ним с наполненным стаканом): Мама, скажи ему, я не вынесу, мама! Скажи, пусть он уходит! (ставит стакан на стол. Обращается к Андрею) : Как я ошиблась! Ты сломал нам жизнь. Без тебя было спокойно и привычно. Теперь все разрушено, потоптано, выжжено. Теперь не осталось ничего (Безжизненно падает на стул рядом с ним). Если я и грустила, то это была светлая грусть, это была память, светлая и святая! Мы жили так, как мы хотели. И никому не мешали! А ты пришел и сломал нашу жизнь.

АНДРЕЙ (устало): Ухожу, ухожу. Вот и сказали друг другу все, что хотели. (Тянется за стаканом, при этом Оля с готовностью двигается, чтобы ему было удобнее). (Рите): Вы извините меня. Я знаю, что недостоин называться порядочным человеком, которым вы меня считали. (Делает несколько больших глотков и тут же начинает задыхаться)

РИТА (испуганно поворачивается к нему) : Ай! Водички надо! (убегает за водой)

Оля продолжает сидеть, наблюдая за корчащимся Андреем. Возвращается Рита с водой. Оля встает ей навстречу, медленно забирает стакан у нее из рук.

ОЛЯ: Я сама.

Оля так же медленно двигаясь, подходит к Андрею со стаканом воды в руке и молча встречается с ним взглядом. Он пытается поднять руку за водой, но она не делает ни малейшего движения в его сторону.

РИТА (продолжая суетиться): Скорую надо! Ему же плохо!

ОЛЯ: Не надо скорую, мама!

РИТА ( останавливаясь и замирая, до нее медленно доходят слова дочери) : Как это «не надо»? Что это ты говоришь?

Андрей делает рывок, чтобы встать, валится на пол и замирает. Обе женщины несколько секунд молча стоят над ним, не сводя глаз. Рита смотрит с ужасом и страхом, Оля – внимательно.

ОЛЯ (с гробовой мрачностью): Ну, все. Теперь можно скорую, мама…

РИТА (кидаясь обнять дочь, надрывно кричит) : Доченька моя! Олечка! За что же тебе все это?! Да за что же?!!