Валя Шопорова - Я просто ждал тебя

Постепенно на смену злости пришли жгучая горечь, обида, грусть и снова чёртово бессилие что-либо изменить. Леону было хорошо и без него, это нужно было просто принять. И он был не виноват в том, что Дориан не мог этого сделать.

Выкурив одну сигарету и немного не докурив, Дориан взял телефон и быстро напечатал в заметках четверостишие:

Поставить точку. Перечитать. Слишком слезливо. Надрывно и эмоционально. Он не сможет это петь, не сможет делиться этими чувствами с посторонними. Это слишком личное. Удалить.

Безжалостно стерев крик своей души, Дориан бросил телефон на тумбочку и, выкурив ещё полсигареты, упал на подушку, надеясь поскорее заснуть.

Утро не выдалось добрым. Тупая боль засела в висках и затылке, хоть вчера Дориан выпил не очень много. Сев на кровати, он несколько минут просто тупо смотрел перед собой, но чем больше просыпалось сознание и тело, тем сильнее внутри становилось чувство вины. Оно уже давно сидело у него на плечах и погоняло, пиная ножками под рёбра.

Потерев заспанное лицо, Дориан выбрался из постели и, надев светло-лимонные домашние штаны, вышел из комнаты.

«Нужно будет постирать их, – мелькнула в голове мысль, но как только взгляд его зацепился за дверь в спальню брата, ей на смену пришла другая: – Надо извиниться».

Извини. Сколько раз он произнёс это слово за последние недели? Не счесть, сколько. Он психовал и закатывал скандалы, потом извинялся за своё поведение, а после всё начиналось сначала. И это уже начинало казаться проклятым замкнутым кругом, который почему-то не получалось разорвать. Оставалось только в очередной раз идти к близнецу с повинной.

Ещё не было и девяти утра – такая рань, неудивительно, что голова болела. Но зато столь ранний подъём оставлял надежду на то, что Леон ещё не уехал, и что Дориан сможет с ним поговорить.

Подбирая слова для тысячного извинения, Дориан подошёл к двери в спальню брата, но не стал заходить внутрь. Со стороны ванной комнаты доносился приглушенный шум воды. Значит, Леон точно ещё дома и принимает душ.

Глубоко вдохнув для уверенности, Дориан подошёл к дверям ванной и, постучав, спросил:

– Леон, можно я зайду?

Секунд десять он напряжённо прислушивался, но так и не услышал ответа и снова обратился к брату:

– Лео? Можно мне зайти?

С каких это пор ему стало необходимо просить разрешения, чтобы зайти к близнецу? Известно, с каких. С тех самых пор, когда меж ними встал «белокурый ангел», и с тех, когда Дориан начал постоянно чувствовать себя виноватым.

Ответа снова не последовало. Только тишина и шум воды. Значит, Леон обиделся. Чего и следовало ожидать. Он ведь тоже очень обидчивый, просто, в отличие от Дориана, старается не показывать этого. Но Дориан-то это знает. Значит, придётся извиняться так, через закрытую дверь.

Прислонившись к ней спиной, младший заговорил:

– Я прощения попросить хотел. Прости меня за то, как я вёл себя вчера, за то, что наговорил. Я действительно очень люблю тебя и желаю тебе счастья. И если ты нашёл его в Кайсе, то я могу только порадоваться за вас. Просто… ты же знаешь, какой я гавнюк. Я ревную тебя, потому что привык, что ты всегда рядом, что кроме меня тебе тоже никто не нужен. Но я буду стараться привыкнуть к тому, что теперь тебе надо уделять время и своим отношениям с Кайсей. Я очень постараюсь это сделать. Не злись на меня, пожалуйста. Ты же знаешь, что все мои слова, сказанные сгоряча, надо умножать на ноль. Они ничего не значат. Лео, ты слышишь меня?

Тишина. Слушает.

Вздохнув, Дориан продолжил:

– Может быть, ты прав, и мне на самом деле нечем заняться. Тексты не пишутся. Развлекаться не хочется. Вот я и цепляюсь к тебе, требую твоего внимания, как та самая девочка-истеричка, – он улыбнулся и обернулся на дверь. – Но я не хочу, чтобы ты выбирал между мной и Кайсей, я не имею права ставить тебя перед этим выбором. Ты только не пей так много. Хорошо?

Дориан снова замолчал, ожидая какой-то ответной реплики, хоть какого-то звука, но ответом ему по-прежнему было молчание.

– Леон, скажи хоть что-нибудь, – проговорил он, запрокинув голову и упёршись затылком в дверь. – Ты так сильно обиделся на меня? Ну, что мне сделать, чтобы ты простил меня? Хочешь, я молчать буду? Совсем? Помнишь, ты когда-то поспорить со мной хотел, что я не смогу целый день молчать, а я отказался, потому что понимал, что точно проиграю? Лео, ну, скажи уже что-нибудь…