Шарлотта Лис - Энрикетта в другой жизни

Нет, он упорствовал:

Он перед вами корчил короля. <���…>

Велел на ваших же глазах

Любимца, певца-красавца

Риччио прикончить.

Шиллер. Мария Стюарт

И Дух и Невеста

Говорят: прииди.

Апокалипсис

Charlotte, Joana Robertie Lovurier, принцесса Английская

Ночь! Ты верила в меня…

С тех пор, как я увидела солнце над моей головой, с тех пор, как я посмотрела в собственные глаза, с тех пор, как моя душа отразилась в первом слове и разум—в первом росчерке, я поняла, что буду грешить.

Настал тот день, когда мне пришлось выбрать, и выбор был тем тяжелей, что меня в нем не стесняли. Не смели…

Передо мной распахнулось столько дверей – я думала остаться на месте и не решиться сделать ни шагу. Я не знала, что правильнее, что вернее, а хотелось слишком многого.

Тогда я впервые поняла свою ненасытность. Но это была лишь душа, которой хотелось объять весь мир.

«Исчадье, успокойся, ты не в космосе!»

Тогда я впервые поняла свою жестокость. Но у меня были основания… Это проистекало от трусости… перед переменами, перед собой, перед мнением других, перед… А еще я боялась тишины—

я стала с грохотом захлопывать двери, одну за другой, одну за другой. Все эти манящие миры исчезали, превращаясь из объемного изображения в сплошную серую стену… Я захлопнула их все. И осталась в темноте. И тогда поняла, как я боюсь темноты… А еще я поняла – как страшно споткнуться, если пойду куда-нибудь, как страшно ступить не туда среди ночи. Вот тогда мне и захотелось летать. С тех пор я учусь парить! Взлетаю и падаю, взлетаю и падаю… Оказалось, в темноте хорошо летать, потому что мне не видно, насколько высоко я залетела. Я протягиваю руки и ощупываю стены вокруг меня, стены «закрытых дверей», но не чувствую потолка, потолка «моих желаний», и я лечу вверх, иногда лечу вниз и поднимаюсь снова—я люблю жить подобно птице, потому что в воздухе нет таких препятствий, какие есть на земле. Я далека от земной жизни и от земных преград—от земных «закрытых дверей». Они исчезли, и я смогу объять все, пролететь над всем и все увидеть…и так я смогла понять это – только в темноте! А еще это вечная борьба—с постоянным движением вниз, с тяжестью собственного тела.

Пусть говорят, что я выбрала самую трудную дорогу—нет! Это не дорога, это трехмерное пространство. Выбрала? – нет! Это была необходимость—необходимость жить среди собственных страхов и пороков, это был единственный путь, потому что я уничтожила весь мой выбор, а заодно и проблему с ним связанную. Теперь у меня другая проблема—у меня нет выбора.

Ночь! Ты верила в это безумие!

В безумие того, что я породнюсь с тобой, в безумие того, что я смогу жить в темноте, жить, не видя ничего вокруг, жить в грехе и не замечать его последствий.

И я живу и грешу! В первую очередь, против истины! Я ее не знаю, не вижу… Во вторую очередь, против веры. Веры в кого? В третью очередь, против морали. Мораль в комплексах – но так легче. В

четвертую очередь, против закона – однако не против естества: когда душе захотелось в космос, хотела отпустить ее, но тут же согрешила—против жизни.

Грешу в мелочах, потому что живу или в прошлом, или в будущем, грешу на бумаге, потому что покушаюсь на человека, грешу по жизни, потому что такая моя жизнь, грешу против собственного желания—по той же причине.

Ночь! Ты верила… или больше – ты знала.

Ты знала, где мне будет лучше. И мне лучше, здесь—в темноте. Потому что, я всегда надеюсь на свет, потому что не вижу, что я творю, потому что другие не видят, что я заливаюсь слезами, потому что никто не скажет, что напрасны мои слезы…

Anna, Natalie-Ann Aycophe, развенчанная монгольская принцесса

Я все смотрю туда, и если бы я не была так уверена в полной несостоятельности ощущений моих, то поклялась бы, что я вижу этот город…

Charlotte Ты всякий раз оглядываешься на давно ушедшее и похороненное, дорогой мой малыш… Ты бродишь по развалинам и оставляешь на них свои надписи, ты переворачиваешь камни, стараясь найти у них глаза, ты пытаешься собрать кровь, которая уже неотделима от земли, не можешь сказать последнее прости.

Anna . Вокруг меня другие стены, надо мной другие потолки, в моих глазах другие города, в моем доме другие люди.

Charlotte. Но то же солнце, то же небо, тот же состав почвы и те же зеленые листья. Те же слова и те же чувства, те же мысли и те же желания.