Ольга Каменская - Эклектика

Я поднялась на платформу.

Мужчина в светлой рубашке кричал бессвязно. Двое в черном, его под руки, тащили через рельсы уже на очередную платформу.

О, небо! Я поняла, что случилось, но не могла сообразить, чем и как? Штаны у пострадавшего полуспущены и все в крови. Его член огромным синим пятном, свисал на каких-то, еще не оторванных тканях промежности. Помощь моя, ему точно, была не нужна. Его унесли далеко, к огромной желтой машине с синими полосками.

Справа, опять же поднимаясь на платформу с рельс, появляется человек, не ожидая препятствия в виде меня, спотыкается о свой, собственный бутс, падает у моих ног.

Девушка. В черном кожаном жилете, серая футболка. Черные штаны. Короткие черные волосы торчали во все стороны, будто специально так уложены.

Я сразу заметила ее тату в виде пантеры, и глаза. Она смотрела на меня, не отрывая взгляд, даже когда очередные двое омоновца ее уводили, предварительно надев на нее наручники.

Глаза. Большие синие глаза. Этот цвет забыть невозможно. Он не голубой, не приближенный к синему небу, он чисто синий. Такие глаза я видела один раз в жизни, лет в двенадцать.

Странности прошлого дня продолжились и на следующий день. С утра чуть не проспала на электричку. Одна из моих, скажем так, основных работ, была служба в Юстиции. Моя задача, как клинического психолога, состояла в выяснении причин поступков граждан под следствием, и предотвращение суицида внутри изолятора. Иногда приходилось работать на территории ИК, но это не было моей прямой обязанностью, хотя отказ не принимался.

– Ольга Александровна! В первую очередь вы офицер, а уже потом, как вас там, доктор-психолог! – говорил начальник кадрового отдела.

Вообще, странный тип. Я всегда думала, что он такой душка. Тихий, спокойный, от женщин шарахается. Как-то шли по коридору, с нашим бухгалтером Ниной Васильевной, и выходит из кабинета наш Игорь Павлович. Увидел нас и снова спрятался в кабинете. В другой раз, на новогоднем корпоративном вечере. Все без формы, красивые и блестящие, в мишуре. Девчонки с охраны выпили. Шумной толпой, по тому же коридору, вниз на улицу хотели, начальник кадров в коридоре стоит с папками. Видимость создает, что работы много и не до вливания в коллектив, прижался к стене, будто на него не женский пьяный состав охраны идет, а бульдозер неадекватных зеков.

Это уже потом, кто-то проговорился, что дома он тиран, и даже бьет жену и детей. Долго не верила, пока его жена однажды не пришла ко мне на прием, сама, так чтобы муж не знал.

Но надо отдать ему должное. Свои единицы состава пополнения штата выполнял всеми возможными способами. За меня просил докторов пропускной комиссии, чтобы они мне мой рост прибавили хотя бы на три сантиметра. Странная политика не брать на работу с ростом ниже ста шестидесяти. Хорошо, что весовых планок не ставили, а то пришлось бы меня откармливать. Вес еле доходил до пятидесяти.

Я, правда, полгода ходила без формы, потому что моего размера формы не нашлось, а наша служба обеспечения не была такой ответственной, как Игорь Павлович.

Как попала полковнику на глаза, в своем черном коротком пальто, так сразу и форма нашлась. Ушивали для меня девчонки из охраны, так как из меня портниха еще та.

Минусов в моей работе было много, вернее, в службе. В первую очередь я же старлей, но вот внутрь колонии без сопровождения мужчин не зайти. Ты будешь стоять час на контрольном пропускном пункте, ксива при тебе, но пока мужчина, хоть какой-то сержант, прапорщик, не обязательно офицер, даже гражданский мужчина, за тебя не распишется, ты в зону не зайдешь.

Всегда возникал в моей голове вопрос: А, за что он расписывается? Он должен отвечать за меня? Он расписался, вошел, а дальше наши пути расходятся. Он через пять минут может выйти из зоны, а я, или кто другой, из работающих женщин, остались.

К неоправданным внутренним законам колонии если я начинала привыкать, то работа в следственном изоляторе для меня оказалось морально тяжелее. Чаще всего ко мне попадали люди с разбитыми носами, синими лицами, и мне казалось, отбитым мозгом.

*****

Схожу с электрички, наш автобус переполненный, ожидал меня, зная о приходе поезда. Сходу мне, начальник медицинской службы, Вадим Абрамович:

– Ольга Александровна, у нас сегодня поступления. Вы поняли, о чем? Зайдите к Зинаиде Федоровне, прежде чем нас посетить.

Это было грустно. Я сразу представила, что мое стояние на КПП, отнимет у меня время, а так нужно в три уже быть на моей другой работе в Москве. Конечно, я понимала, о чем мне говорит майор Карпович. Всех медицинских работников не так давно, раз аттестовали. Это не значит убрали их квалификации, а просто сменили статус кво. Сделали гражданскими.