Грейл Маркус - Историограф. Кабаре Вольтер

СЦЕНА перемещается в звукозаписывающую студию. ГИТАРИСТ ЭЛВИСУ ПРЕСЛИ: Это слишком душещипательно! Чёрт, ниггер! 14 14 См. бутлег Good Rocking Tonight. Слегка переработано и ужато. Настоящий диалог см. в моей книге Mystery Train. P. 156.

СЦЕНА перемещается обратно в «Кабаре Вольтер». ХЮЛЬЗЕНБЕК: – УМБА УМБА, так душещипательно! Прямо патока – стихи, из-за которых меня не взяли в армию. — 15 15 «… так душещипательно!» – Преобразование . Хюльзенбек Р. Первая дадаречь // Альманах дада. С. 79. 16 16 «… стихи, из-за которых меня не взяли в армию». – Преобразование . Немного другие версии см. в: Huelsenbeck. Memoirs. P. 29—30, а также в тексте, основанном на лекции, которую Хюльзенбек прочитал в Институте современного искусства в Лондоне 1 октября 1971 года: Dada, or the meaning of chaos; Richard Huelsenbeck reports on his life // Studio International, no. 940, January 1972. P. 26.

СЦЕНА перемещается в зал «Кабаре Вольтер» 65 лет спустя, где теперь расположено Teen ’n Twen Disco. Немногочисленная толпа молодых людей танцует под звуки задорного диско-попурри из старых хитов Sex Pistols. 17 17 В июле 1983 года помещение «Кабаре Вольтер» – украшенное мемориальной доской, открытой городской администрацией Цюриха и самой украшенной граффити («Lebt», нем. живо, по отношению к дада, и «шестая колонна») – было занято «Teen ’n Twen Disco». С 2002 года, после протестов цюрихских художников против планов владельцев помещения превратить его в бутик, там опять располагается «Кабаре Вольтер»: ночной клуб, место для перформансов, книжный магазин, бар, где на столетие «Кабаре» Винсент Клиффорд представил дада-коктейль: джин, лимонный сок, сироп из чабреца и струя абсента.

БАЛЛЬ, из будки диск-жокея: Что вначале было злой шуткой и способом избежать работы, нашим маленьким «Кандидом» против существующей действительности, быстро вышло из-под нашего контроля. Глубокой ночью, когда студенты делали вид, что дрались, обыватели делали вид, что возмущены, а мы делали вид будто знали, что делать дальше, духи набросились на нас. Иногда мы переставали быть собой, а когда приходили в себя, то не были уверены, что так будет и дальше. Однажды слова Ницше вырвались у меня изо рта – «Кто долго смотрит на чудовищ, тому следует остерегаться, чтобы самому не стать чудовищем» – я повернулся посмотреть, кто это сказал, но остальные танцевали и их лица были в масках, которые послужили обратным отражением этих слов на меня. Янко изготовил для нас маски из бумаги, шерсти, картона, дерева: они были предназначены изменить наши лица, но вместо этого они превратили нас в тех, кого они символизировали, и это были не — 18 18 «БАЛЛЬ, из будки…» – Преобразование . За исключением фразы «нашим маленьким „Кандидом“, направленным против существующей действительности», которая (за вычетом «маленького») является выражением из: Балль Х. [Цюрихский дневник] // Дадаизм в Цюрихе, Берлине, Ганновере и Кёльне. С. 101, этот монолог выдуман. Тем не менее, Балль был поклонником Ницше; искажённая цитата – (Ницше говорил: «сражается с чудовищами») и нет причины думать, что Балль её использовал, – это фраза из «По ту сторону добра и зла» (1885). 19

СЦЕНА перемещается в «Кабаре Вольтер» 1916 года. В то время как изначальная компания выстроилась в нелепой пантомиме, БАЛЛЬ продолжает говорить за фортепиано.

БАЛЛЬ: – люди. В одно мгновение мы состарились на несколько веков и стали моложе на десятилетия. Танцуя на нашей сцене, мы видели, как прошлое пытается угнаться за нами и как будущее преследует прошлое.

ГОЛОС ИЗ ЗАЛА, ГИ-ЭРНЕСТ ДЕБОР, молодой человек, черноволосый, с короткой стрижкой, в очках и с надписью «l’Internationale lettriste» на одной штанине его брюк, «Ne passera pas» на другой: Прекрасные слова, герр Балль! Но понимаете ли вы и ваши друзья, что самая обсуждаемая новинка, обсуждаемая в Париже в год 1957-й Жабы из Назарета, это нечто называемое «дада»? Или что в Нью-Йорке спёкшиеся плакальщики похоронной процессии набивают рты мертвечиной под названием «нео-дада»? Тцара, этот престарелый сталинист, по-прежнему старается прославиться в газетах, не отстаёт и Хаусман, этот фото-мелиористский жулик, в то время как ваш приятель Хюльзенбек, облапошивающий невротичных американцев, с карманами, разбухшими от долларов, накапливает фунты, франки и марки для последнего слова во всей истории, заявляя, что на то была ваша воля! Вы, наверное, рады, что умерли? 20 21

БАЛЛЬ: Я был мёртв, когда —

СЦЕНА перемещается обратно в Teen ’n Twen Disco. БАЛЛЬ продолжает говорить из будки диск-жокея: – меня вынесли на сцену. Ноги я вставил в круглые, похожие на колонны трубы из блестящего синего картона, доходившие мне до бёдер, так что в этой части я напоминал обелиск. Сверху на мне был огромный, вырезанный из картона воротник, —