Валя Шопорова - Умри, Джерри!

– Не стесняйся, – улыбнулся ему Стен, – я же тоже мужчина.

Том чуть кивнул, неуверенно повернулся вокруг своей оси, полагая, что, наверное, это стоит сделать, раз на него хотят посмотреть. Стен разглядывал его, ничем не выдавая своих истинных эмоций, только в глубине расширившихся зрачков можно было разглядеть то животное, от чего жизненно необходимо спасаться бегством.

Обернувшись несколько раз, Том замер, вновь перехватил руку рукой внизу живота.

Отчего-то он не стал одеваться – потому что таковой команды не было. Сел на сочную траву и поднял колени к груди, интуитивно закрываясь хотя бы так, выдавая этим свою неловкость, от которой зверю рвало крышу.

Воздух пропитался запахами голой кожи и невинной души, его хотелось втягивать жадно, со свистом.

– Том, откуда у тебя эти шрамы?

– Это мне только предстоит выяснить, – пожал плечами Том, – так говорят врачи.

– То есть ты не помнишь?

– Нет.

– А не боишься?

– Чего? – парень непонимающе нахмурился.

– Воспоминаний.

– Зачем же их бояться?

– Потому что там, в прошлом, с тобой произошло что-то плохое. Может быть, лучше этого не помнить?

Том задумался над его словами, но ни к чему прийти не успел, потому что в их укромный уголок вторгся чужак – другой пациент. Стен быстро встал, загораживая его собой, а Том сжался, потому что представать практически обнажённым перед совершенно незнакомым человеком было уже слишком.

Посетило неясное ощущение… дежа-вю, что ли? Совершенно прозрачное, неуловимое, как многовековой призрак. Мужчины обсуждает что-то, а он, Том, сидит раздетый и только хлопает глазами. Но он не придал этому значения, это чувство даже не проникло в сознание, оставшись в теле и том, что за гранью восприятия, мысли же были заняты другим.

Пока они разговаривали, выясняя право на эту территорию, Том надел рубашку, криво застегнув её наспех, потом потянулся за штанами, которые лежали дальше, вынужденно высунувшись из-за своей живой баррикады. Чужак замолчал, наблюдая за его поползновениями. Заметив его взгляд, Том так и замер с протянутой к штанам рукой, будто его застали на месте преступления, а после вновь юркнул за спину друга.

– Уйди, пожалуйста, – твёрдо попросил Стен, пристально смотря собеседнику в глаза.

Тот отступил и удалился. Пациенты, по крайней мере, те, кто более или менее осознавали реальность, предпочитали не грызться между собой. Понимали, что все варятся в одном котле, и каждый из них отдавал себе отчёт в том, что он тут не один такой – с кровью на руках.

Проведя его тяжёлым взглядом, Стен сел напротив Тома.

– Можно мне одеться? – вкрадчиво спросил парень.

– Если хочешь, – Стен подобрал штаны и протянул ему.

Когда Том полностью оделся и снова устроился на траве, мужчина, ничего не говоря, потянулся к нему и неспешно начал расстегивать пуговицы на рубашке. Это покоробило, но даже не тем, что пугало, а потому что Том не знал, что это значит. Онемев, он забегал глазами и негромко спросил:

– Что ты делаешь?

– Ты застегнулся неправильно.

– А… – Том опустил взгляд к вещи. В самом деле, она была порядочно перекошена.

– Я помогу.

Стен ловко освободил все пуговицы от петель, а после застегнул их правильно.

– Спасибо, – проговорил Том и поправил ворот рубашки.

– Не за что.

Какое-то время они говорили о чём-то отстраненном, затем Том замолчал, в нерешительности покусывая губу и украдкой поглядывая на собеседника. Всё-таки собравшись, он вздохнул и спросил:

– Стен, а ты хорошо знаешь здешние порядки?

– Достаточно осведомлён о них. А что именно тебя интересует?

– Порядок посещения. Или как это правильно называется? Стен, ты не знаешь, могут ли доктора запретить родственникам навещать пациентов?

– Так ты ждёшь чьего-то визита?

– Да, папиного. Доктор сказала, что он скоро навестит меня, но почему-то этого не происходит. Вот я и подумал… Глупо, знаю. Но вдруг?

– Это вовсе не глупо, Том, – Стен поставил локти на согнутые, расставленные колени, – ты всё правильно подумал.

– В смысле? – парень удивлённо, с долей испуга поднял брови и в следующую секунду мотнул головой. – Зачем им запрещать это? За что?

– Дело в том, что здесь вообще запрещены посещения.

Том вновь распахнул в глаза, теперь к прочим эмоциям в них примешалось неверие.

– Как это? Людей в больницах всегда можно навещать. Я никогда не был в них раньше, но это же правильно?

Стен улыбнулся той наивности, которой были пропитаны слова и доводы Тома. Чудный мальчик! И никогда не скажешь, что ему уже семнадцать лет, это восхищало и замыкало на нём.