Бертольт Брехт - Что тот солдат, что этот

Гэли Гэй выполняет приказание. Месяц держит веревочную лестницу.

Солдаты (заставляют умолкнуть тех, кто продолжает петь) . Тише!

— Карабкаться так вовсе не просто.

— Ведь из-за этой слоновьей головы он ни черта видеть не может.

Джесси. Лишь бы только он теперь не сорвался. А ну-ка, давай погромче, Уриа.

Уриа (кричит) . Ох, ох, ох!

Полли. Что с тобой, месяц, почему ты кричишь?

Уриа. Потому что мне больно. Я уверен, что ко мне взбирается убийца!

Гэли Гэй. Подвесь лестницу к ветке, Уриа, а то ведь я тяжелый.

Уриа. Ох, он отрывает мне руку! Моя рука! Моя рука! Он отрывает мне руку!

Полли. Вот видите! Вот видите!

Гэли Гэй держит в руках искусственную руку Уриа и поднимает ее кверху.

Джесси. Это ужасно, Джекки, я никак не ожидала от тебя такого. Ты не мое дитя.

Уриа (поднимает вверх обрубок руки) . Я свидетельствую, что он убийца.

Полли. Перед вами окровавленный обрубок, который служит убедительным свидетельством. И ты не смог доказать, что не способен на убийство. Ты так отделал месяц, что он наверняка истечет кровью еще до рассвета. Занавес!

Занавес опускается.

Полли (сразу же выходит к рампе) . Те, кто хочет заключать пари, могут сделать это у стойки бара.

Солдаты (идут заключать пари) . Ставлю один цент на месяц.

— Ставлю полцента на слоненка.

Уриа. Ну вот видите, теперь они наконец клюнули! Теперь все дело за тобой, Джесси. Давай монолог о материнской скорби.

Занавес поднимается.

Джесси.

Смех.

Смех.

Смех.

Смех.

Громкий, продолжительный хохот.

Солдаты. Еще раз повтори! Уж это одно стоит десяти центов!

— Браво!

— Ура! Трижды ура мамаше! Ура! Ура! Ура!

Занавес опускается.

Уриа. Продолжаем! Вот это успех! Все на сцену!

Занавес поднимается.

Полли. Итак, я доказал, что ты человек, способный совершить убийство. Теперь я спрашиваю тебя, слоненок: утверждаешь ли ты, что это твоя мать?

Солдаты. Это чертовски несправедливо, все, что они там показывают. Даже смотреть противно.

— Однако все здорово по-философски! Они там приготовили какой-нибудь счастливый конец. Уж можете быть спокойны!

— Тише!

Полли. Разумеется, я не стану утверждать, что где-либо на свете существует ребенок, способный причинить даже малый ущерб своей родной матери. И это тем более невозможно в стране, управляемой нашей старой Англией.

Возгласы "браво".

"Правь, Британия, морями!"

Все поют: "Правь, Британия".

Благодарю вас, господа. До тех пор пока эту волнующую песню поют суровые мужские голоса, до тех пор в старой Англии будет все в порядке. Но продолжаем! Так как ты, слоненок, убил эту всеми любимую женщину и великую артистку,

Возгласы "браво".

то из этого следует, что ты, Джекки Полл, вообще не можешь быть ни сыном, ни дочерью этой прославленной женщины.

Возгласы "браво".

Это утверждаю я, а то, что банановое дерево утверждает, то оно и доказывает.

Аплодисменты.

Так вот ты, месяц Куч-Бихара, возьми кусок мела с биллиардного стола и нарисуй посредине сцены четкий круг. Затем возьми обыкновенную веревку и жди, пока эта столь глубоко потрясенная мать не войдет в середину этого, впрочем, очень плохо нарисованного круга. Затем осторожно возложи веревку на ее белую шею.

Солдаты. На ее прекрасную материнскую белую шею!

— На прекрасную, белую, материнскую шею!

Полли. Вот именно! А ты, мнимый Джекки Полл, возьмись за другой конец веревки справедливости и стань против месяца за пределами круга, вот так. Теперь я спрашиваю тебя, о женщина: ты ли родила убийцу? Ты молчишь? Так вот. Я только хотел показать вам, господа, как эта мать, представленная здесь, сама отворачивается от своего испорченного ребенка. Но я покажу вам много больше, ибо скоро взойдет грозное солнце справедливости, которое осветит самые потаенные глубины.