Илья Бушмин - Ничейная земля

А потом Женя сообщила, что ее новый спутник жизни получил отличное предложение, от которого нельзя отказываться. И они переезжают в Краснодарский край. Поближе к морю и солнцу. Подальше от Полякова.

– Да, ты права, – поспешил он, зная, что Женя может просто захлопнуть крышку ноутбука, как уже делала не раз. – Извини. Я не хочу ссориться.

– Хорошо.

Когда они развелись, Поляков окончательно убедился, что всегда был никем для бывшей жены. Она была вынуждена готовить, потому что так надо, улыбаться, когда он шутил, соглашаться на секс, когда ночью он обнимал ее. Очевидно, это притворство сидело у нее в печенках. Потому что последние четыре года Женя была не в силах заставить себя даже улыбнуться ему. Она смотрела на Полякова, как на пустое место. Чем он для нее всегда и являлся.

– Передай Егору… Просто передай ему, что я его люблю. Хорошо?

– Поляков, он мальчик. К тому же, подросток уже. Вряд ли он отреагирует на эти слова так, как ты ждешь.

Какая же ты сука, подумал Поляков.

– Просто передай. И привет мужу.

Женя пожала плечами. Поляков открыл рот, чтобы сказать главное. «Я хочу, чтобы Егор помнил – у него есть отец, который всегда будет на его стороне и всегда поможет ему в трудную минуту». Но ничего сказать он не успел. Женя бросила «Ладно» и отключилась. Экран диалогового окна снова погас, став черным, а в его центре грустно и уныло запрыгал рисунок брошенной телефонной трубки.

Настроение испортилось окончательно. И Поляков, накинув куртку, побрел домой. Мечтая лишь об одном – зайти в круглосуточный магазин около его хрущевки и купить пива.

Женя была счастлива. Наверное, это хорошо. Поляков надеялся, что Егор тоже счастлив. Когда-нибудь он поймет.

Сам Поляков тоже был счастлив. Это было давно. Он радовался каждому дню, а его сердце пело, когда он видел Ее.

А потом Ее изнасиловали, задушили и выкололи ей глаза. Лишив чудовищным образом жизни не только Валю, но и навсегда вырвав клок души у самого Полякова.

В тот самый день 18 лет назад.

И когда он сел с бутылкой пива в погруженной во мрак кухне, закурил и уставился на покрытое каплями бесконечно ноющего дождя, все мысли Полякова вернулись к поселку, простиравшемуся за окном. К Яме.

– Ну как ты, мам?

– Нормально, Катюш, – кряхтя и усаживаясь за стол, отмахнулась мать. – Живы будем, не помрем.

Одна из тех бессмысленных фраз, применимых практически к любой жизненной ситуации, которыми пожилые люди так любят характеризовать все происходящее. Катя улыбнулась матери, выкладывая на стол продукты.

– Я вот тебе кефир купила. И ряженку. Ты жаловалась, что у тебя с кишками проблемы опять…

– Как твой Костя там?

Катя была рада. Мать помнила. Значит, сегодня был хороший день. Продолжая выкладывать на стол любимые продукты матери – колбаса, сыр, сметана, масло – Катя отозвалась:

– Все хорошо. Обживаюсь потихоньку. Непривычно конечно… – она улыбнулась: – Особенно по ночам. Просыпаюсь – а никто не ходит по коридорам, не шаркает тапочками и не ворчит.

Мама, кажется, и вовсе ее не услышала, пробубнив:

– Дай бог вам счастья, дочка. Главное чтобы счастливы были. И здоровье. Здоровье это самое главное.

Еще один набор дежурных фраз. Иногда они раздражали Катю. В остальное время она понимала, что так устроен человеческий мозг. С каждым прожитым годом все больше нейронных связей отмирает, постепенно делая человека ходячим набором одних и тех же штампов и воспоминаний. Это и есть угасание. Но Кате было больно наблюдать это. Мама была единственным ее близким человеком, оставшимся в живых.

– Все будет хорошо, – пообещала Катя. – Ты-то как?

– А что я? – снова отмахнулась мама, разглаживая морщинистыми руками подол домашнего халата. – Как обычно. Да ты не переживай так. И не нужно ко мне каждые два дня приезжать. У тебя же работа. Да и Костя. Кому понравится, если ты каждый вечер будешь ко мне шастать? Ты с ним должна быть. Раз уж решили жить вместе.

Катя и сама это знала. Но она боялась за маму. С каждым месяцем ее приступы все учащались. На прошлой неделе, когда Катя перевезла от нее все свои вещи и, таким образом, окончательно переехала к Косте, встал вопрос, как быть дальше. И Катя, зная нрав мамы, пошла на хитрость.

– Как там тетя Зина? – как бы между прочим поинтересовалась Катя. – Заходит?

Мама оживилась:

– Ой, Катюш, знаешь, заходит. Каждый день. Молодец такая! Как в магазин собирается, звонит, спрашивает, не надо ли мне чего-нибудь. Каждый вечер заходит проведать. Если все нормально, то мы вместе на лавочку идем. Там, под козырьком, сухо. А если у меня давление, то Зина и померяет, и лекарство поможет выпить… Молодец какая! Кто бы мог подумать?