Леонид Зорин - Торжественная комедия

Керн: Мое место – электрический стул.

Лидия: Я тоже от своего – не в восторге. По-моему, все здесь недооценивают сложности нынешней ситуации. Коллеги отгородились от улицы. Но улица может вас потревожить.

Чекан: Вторично обращаюсь к премьеру с настойчивой просьбой переименовать вверенное мне министерство. Что значит “министр обороны”? Само это слово “оборона” парализует личный состав. Дает неверную установку.

Керн: Переименование – затратное дело.

Чекан: Заметьте, что министр финансов играет роль пятой колонны.

Лидия: Господа, не переходите на личности. Я обдумаю высказанные суждения. Выражаю вам свою благодарность за то, что вы приехали за́ город. Я себя чувствую нынче скверно, а встречу нельзя было откладывать. Все свободны.

Керн: Скорей поправляйтесь.

Чекан: Честь имею.

Лидия: Прошу министра здравоохранения и демографии задержаться. (Прощание. Министры, кроме Варвары, уходят.) Ну и страной досталось рулить. Никак не поймешь, чего она хочет. Не то разогнуться и распрямиться, не то надраться, как Четвергов. Горбатишься, как ломовая кляча. И все – без толку. Одни неожиданности. Из-за каких-то двух байстрюков стоит на ушах все государство.

Варвара: Не первая на волка зима. Прорвемся. А что ты хандришь? Пожалуйся. Я все-таки врач.

Лидия: Не бери себе в голову. Просто критические дни.

Варвара: Я думала – за державу обидно. Скажи Четвергову, чтоб был аккуратен. И бережен.

Лидия: От него дождешься! Вот уж сосватала мне сокровище.

Варвара: Ты же сама меня просила.

Лидия: Знала я разве, что он – тунеядец?

Варвара: Ну почему? Он пишет комедию.

Лидия: Ой, не смеши. Лежит на тахте.

ВарвараТворческий кризис.

Лидия: Ну, спасибо. Мало мне малайского кризиса.

ВарвараПоставь-ка себя на его место. Баба – в тузах, а муж – валет. Стало быть, прояви терпение.

Лидия: Оно мне нужно для государства.

Варвара (оглядывая ее): У Глеба шила?

Лидия: А у кого же?

ВарвараСмотришься. Смени только пуговки.

Лидия: Ты полагаешь?

ВарвараУбеждена. И пряжку на пояс – другую. Поменьше. Не кисни, подруга. (Смотрит на часы.) Пора – в министерство. Через часок у меня – “круглый стол”.

Лидия: Удачи. Позвони вечерком. (Варвара уходит. Появляется Дора – рослая девица со скорбно сжатыми губами.) В чем дело, Дора? Такое лицо обычно носят на панихиде.

Дора: Лидия Павловна! Прошу извинить меня, но ваш супруг меня шлепнул по тазу.

Лидия: Таз цел?

Дора: Он цел, но дело тут глубже.

Лидия: Ах, даже так?

Дора: Ваш муж задел не только мой таз. Мое достоинство.

Лидия: Бесспорно. Твой таз – твое достоинство. Поэтому он его и задел. Ладно, я с ним поговорю. И кто еще на тебя посягал?

Дора: Ваш сын.

Лидия: Это новость! И он – туда же?

Дора: Лидия Павловна! Я понимаю, он юноша, он ищет себя, в нем молодая кровь играет…

Лидия: Он тоже шлепнул ниже спины?

Дора: Лидия Павловна! Есть еще сердце. Есть и душа, в конце концов.

Лидия: Дора, душа – не в конце концов. Наоборот – в начале начал. Кстати, я вижу, ты клеишь Антона. Трудное дело. Но если уж клеишь – не ной, не дергайся, не шурши. Побольше стали.

Дора: О, как вы правы. Необходимо взять себя в руки.

Лидия: И крепче сжать ноги.

Дора: Это ужасно. В чем вы меня подозреваете?

Лидия: В вечно женственном. Не подозреваю, а знаю. Но ничего ужасного нет. Все, что естественно, – не ужасно.

Дора: Какая гениальная формула.

Лидия: Общее место. Не лизоблюдничай.

Дора: Поверьте, я от чистого сердца.

Лидия: Само собой. Что у тебя еще?

Дора: Лидия Павловна! Ваш супруг спаивает вашего сына.

Лидия: Новое дело. Послушай, милая, ради Христа, не морочь мне голову ни своим тазом, ни моим мужем. Ни Антоном, ни своей мерехлюндией. У меня и без вас забот выше крыши.

Дора: Простите меня, я виновата. Вас домогается посол.

Лидия: Дора, между нами есть разница. Меня мужчины не домогаются, а посещают. Запомни на будущее. С посла и надо было начать. Ясно тебе? С иностранного гостя, а не с твоей потерпевшей задницы. Пригласи его.