Игорь Арсеньев - Женева. Пьеса на четверых

ИРИНА. Ой?

ИВАН. А вина не много ли будет на вечер?

ИРИНА. Не нуди.

ИВАН (перечисляет) . Мартини, водка – зачем столько? Ирина, кому?

ИРИНА. Тому – сам знаешь. Чтобы расслабиться. (Спохватилась.) Иван, ты гитару настроил?

ИВАН (уклончиво) . Да – так…

ИРИНА (грозно) . Иван!

ИВАН (утвердительно кивнул головой). Настроил бандуру. Не переживай.

ИРИНА. Так вот, миленький, гости придут – сделай милость, не сиди дурнем, расскажи что-нибудь. Ты можешь, когда хочешь. Да? Обещаешь, Иван?

ИВАН (режет лук, плачет). Разумеется. Но что?

ИРИНА (подтягивая красные кружевные чулки) . Понятия не имею. Сам выкручивайся. Кто у нас на скульптора, на реставратора учился, м-м? Кто книжки до рассвета мусолит вместо того, чтобы жене угождать?

ИВАН. Да, но…

ИРИНА. Молчи, иначе опять поссоримся.

ИВАН. Ирина, прости, но я не представляю, о чём говорить с незнакомыми людьми. Просто – намекни.

ИРИНА. Будь добр – смейся, шути, пой: веселись! Ясно?

ИВАН (соглашается) . Более или менее.

ИРИНА. Тем более на дне рождения незабвенной, дорогой, любимой, единственной, самой-самой-самой-самой – жены. Так: птицу в духовку, и – доделай салат! (Скрылась из виду.)

ИВАН. Не беспокойся – сделаем.

ИРИНА (голос) . Иван, где мои туфли?

ИВАН. Какие?

ИРИНА (истерично) . Ты издеваешься? Иван, но почему всегда так? Почему я одна бегаю, суечусь в свой день рождения? Почему я как проклятая должна стоять у плиты? Почему так, как в принципе быть не должно? Я – женщина! Я – цветок! Мои волосы должны пахнуть весной! Мне необходимы внимание, забота, уход, а не ожоги на пальцах!

ИВАН. Я предлагал: пойдём в ресторан. Ты отказалась.

Молчание.

ИРИНА. Налей.

Иван мнётся. Ирина выразительно ковыляет из дома до холодильника в одной туфельке, залпом выпивает «боевые» сто грамм и, вихляя бёдрами, не оглядываясь возвращается в дом.

Появляются гости.

ХРЯПИН (сходу). Сортир!

ИВАН. Что? Простите…

ХРЯПИН. Где? Куда бежать?

ИВАН (сообразив). А, за домом – возле яблони, туда, там найдёте.

Поджарый, ритуализованный офицер запаса стремительно исчезает в заданном направлении.

ЖЕНЕВА (минуя калитку). Блин! Колготки фирменные расхерачила!

ИВАН. Э-э, разрешите, я помогу.

ЖЕНЕВА (бьёт его по рукам) . Не тупи. Сама разберусь. (Осмотрелась.) Женева.

ИВАН. Женева? Нет, это… дом моих родителей. Вотчина, так сказать.

ЖЕНЕВА. Женева – моё имя.

ИВАН. А! Ну, пожалуйста, Женева, располагайтесь, не стесняйтесь, делайте что хотите, по своему усмотрению. (Топчется.)

ЖЕНЕВА. Ноги включил.

ИВАН. Ноги? Ах, ноги!

ЖЕНЕВА (зовёт). Котик, ты скоро? А то я скучаю.

ИВАН. Извините, Женева, а что случилось с Иваном Петровичем?

ЖЕНЕВА. Объелся.

ИВАН. Уже?

ЖЕНЕВА. Уже. Завалились по дороге в ресторан, ну и… похавали.

ИВАН (понимающе). А – ну, тогда, да.

ЖЕНЕВА. Что «да»? Забыл он, что к вам обещался. А потом вспомнил: пойдём, говорит, я тебя с массажисточкой познакомлю.

ИВАН. С кем? «С массажисточкой» – так и сказал?

ЖЕНЕВА. Ой, Хряпин порой такое несёт – лучше не слушать! Но он обещал меня устроить в телевизионное шоу к Нагиеву. Я его протеже.

ИВАН (с пониманием) . А! Понятно: вы – артистка.

ЖЕНЕВА. Ну да. Танцорка – рукомашница, ногодрыжница…

Девушка демонстрирует несколько танцевальных выкрутасов, исподволь наблюдая, как над влажной металлической крышей подозрительно мерно подрагивает макушка старого дерева.

– А ты – мух?

ИВАН. Кто? А! Да. Мух, он самый.

ЖЕНЕВА. Дети есть?

ИВАН. Детей нет, к сожалению. Здесь им, особенно летом, было бы особенно хорошо. Озеро рядом…

ЖЕНЕВА. Что делаешь?

ИВАН. В каком смысле?

ЖЕНЕВА. Кем работаешь по специальности?

ИВАН. Я?

ЖЕНЕВА. Нет – я!

ИВАН. А! Я – рес-рес… реставратор.

ЖЕНЕВА. Понятно.

ИВАН. В музее тружусь: картины, иконы, старые вещи ремонтирую, восстанавливаю, если надо. (Озирается.) Если хотите…

ЖЕНЕВА. Скучно, поди, со всяким старьём возиться, когда другие покоряют глубины?

ИВАН. Напротив. Это, знаете, как в машине времени. (Оглянулся.)

ЖЕНЕВА (неожиданно по-матерински взяла его голову в свои руки). Как тебя зовут?

ИВАН (удивлённо) . Иваном.

ЖЕНЕВА. А жену?

ИВАН. Ириной.

ЖЕНЕВА. Сколько ей?

ИВАН. Мы вместе в школе учились. У нас общность воззрений.

ЖЕНЕВА (выпуталась из лямок рюкзака) . Попить можно, родной?

ИВАН. Чаю?

ЖЕНЕВА. Воды. (Вытряхивает содержимое рюкзака на стол.)