Николай Боровой - Льющийся свет, или Несколько мгновений из жизни синьора Микеланджело Меризи де Караваджо, итальянского живописца. Драма-роман

Хозяйка трактира. А вообще?

Караваджо. А как на счет того, что прекрасная и матовая грудь должна быть прикрыта платком?

Хозяйка трактира. ( возмущенно) Я итак делаю это каждую воскресную мессу!

Караваджо. А как же муж, который ныне как раз на эту мессу пошел?

Хозяйка трактира. ( отходя к очагу, разочарованно и бурча ) Муж… А что муж… От него давно уже меньше проку в этом деле, чем от бараньих потрохов.

Караваджо. Отдайте одну из этих бутылок моим славным сегодняшним соседям. Пусть выпьют за мое здоровье и выучат, что суть вещей бывает обратной от их облика, а истина лежит там, где кажется есть лишь одно святотатство… Я уже давно думаю об этом, касательно многого.

Берет бутылку, наливает и пьет залпом, жадно, а после вновь уходит куда-то в себя. Хозяйка берет бутылку и выполняет просьбу Караваджо, а после возвращается к его столу с огромной бараньей ляжкой, которая шипит и дурманит запахом.

Хозяйка трактира. ( наклонясь перед его лицом чуть ли не всей грудью, стремясь отбросить барьеры ) Ну, что ты так печален? Выпей вдосталь хорошего вина, накорми живот и глядишь – жизнь уже не покажется тебе такой дурной. А потом, я с удовольствием подарю тебе главную радость, если захочешь, и тогда вся печаль уже точно уйдет из тебя! Ты ведь знаешь.

Караваджо. ( после того, как долго смотрит ей в глаза ) Видишь ли, есть множество причин, по которым в моей душе сегодня торжествует истина мрака, а не света. Я талантлив, но в 23 года мой талант никому не нужен. Его не способны разглядеть и понять. Я напрасно трачу силы и время, которого у нас так мало. А написанное мною не покупают, ибо злословие идет впереди меня и не дает увидеть, как же прекрасны мои пусть даже очень простые пока полотна. И я вынужден спать под деревьями виллы Медичи или на паперти Санта-Мария делла Трастевере, пить вино без закуски и прочее. И надежд поэтому мало. И главное – мне и сегодня негде спать. Но даже несмотря на это, ночлежка для нищих возле Сан-Пьетро или камера узника в Сан-Анжело кажутся мне более достойным местом провести сон, нежели твоя постель с мужем, который вот-вот вернется с мессы Господу.

Хозяйка трактира. ( разочарованно и оскорбленно ) Ишь ты! Да если хочешь знать, муж никогда даже не был способен оценить то, что ты не желаешь, хоть тебе и предлагают даром. ( Вновь возвращается к нему и шепчет ) А может переедешь жить к нам, на верхний этаж? Там тепло, ибо всегда доходят жар и запах от очага с вертелом, а к шуму ты привыкнешь?

Караваджо. Тех четырех скудо, которые остались у меня в кошельке, хватит на комнату и стол только на неделю, а когда купят что-нибудь вновь – неизвестно. Я предпочитаю сад Медичи. Лето жаркое, а пробраться туда есть верные лазейки в ограде.

Хозяйка трактира. О, святая Мадонна! Ну что поделаешь – придется приютить великий талант, который зазря пропадает, за треть цены! А когда муж будет надолго уходить по делам, я буду иметь возможность послужить этому таланту вся целиком!

Караваджо смотрит долго, вглядывается в нее, словно во всю ее душу и суть.

Караваджо. Как зовут тебя?

Хозяйка трактира. Анна-Мария!

Караваджо. Что же, достойная синьора Анна-Мария, верная жена и отличная хозяйка общего с мужем трактира недалеко от палаццо Фарнезе! Если ты предлагаешь мне комнату за треть цены серьезно, я с благодарностью приму твою доброту, ибо хоть лето в Риме жаркое, но ночи холодны и я что-то сильно кашляю в последнее время… ( вправду неожиданно заходится в кашле ) … Долго и тяжело болел не так давно, имел возможность спать под крышей и в тепле, но чуть не отдал душу Господу и всё кажется никак не могу прийти в себя… С возвратом остальных денег потом, если что-то напишу и купят.

Хозяйка трактира. ( наклоняясь почти лицом к лицу, с искренностью ) А остальное? Есть хотя бы надежда?

Караваджо. ( с в сторону и горечью ) Поглядим…

Хозяйка трактира. ( отходя и через некоторое время ) А что, разве у мрака тоже бывает правда, не у одного лишь света?

Караваджо. ( после паузы, глядя округлым взглядом куда-то в пустоту ) О, еще как!

Рядом за столом идет кутеж, произносятся благодарные славословия худонику Караваджо, но сам Карваджо словно всего этого не слышит, продолжает пить и глядеть в заполнивший душу мрак…