Виталий Амутных - Театр сопротивления. 6 пьес

КЛЮВГАНТ. Да погодите…

ГОСПОДИН В ЧЕРНОМ. Вы уж, пожалуйста, теперь меня не перебивайте. И один, такой наглый, заявляет: «Нам нужна упаковка для невесты». Я, разумеется, принес свои соболезнования: «Это такое несчастье – уйти в столь юном возрасте!» Провожу их в выставочную комнату. «Вот этот белый гроб будет достойным вместилищем ее ангельской красоты, увядшей в апогее своего расцвета». Так ведь они бросили в меня крышкой этого гроба. А она из МДФ с тройным слоем автоэмали. Но МДФ не выносит такого с собой обращения, – и, конечно, крышка раскрошилась!

Клювгант пытается все-таки что-то сказать.

ГОСПОДИН В ЧЕРНОМ (подавляя эту попытку). И при этом они несколько раз назвали меня могильной крысой! Меня еще никто не называл ни только могильной крысой, но даже просто крысой никто не называл. И я буду требовать от вас компенсации. Да! Потому что правильно говорит эта госпожа, – я плачу вам аренду исправно и в полном объеме…

КЛЮВГАНТ (беря за талии обоих). Золотки мои, я обязательно во всем разберусь. И, можете мне таки поверить, преступники будут выявлены и наказаны самым жестоким образом. (Подталкивает их к выходу).

ДАМА. Я бизнес-леди…

КЛЮВГАНТ. Кто же этого не знает?!

ГОСПОДИН. Но я хотел бы…

КЛЮВГАНТ (продолжая теснить жалобщиков). Сейчас, прямо сейчас у нас состоится производственное собрание, на котором мы таки установим виновных в этом чудовищном преступлении и поставим им такой клистир, что… А до результатов следствия…

ДАМА. Я могу дать любые показания!

КЛЮВГАНТ. …я убедительно прошу вас оставаться на местах.

ГОСПОДИН В ЧЕРНОМ. Я буду требовать от вас честной компенсации…

КЛЮВГАНТ (выталкивая визитеров со сцены, вдогонку). Непременно. Мы непременно об этом поговорим. Позже. (Совсем другим голосом: властно, громко, почти истерично). Где все?! Где люди?! Где эти уголовники?!

Незамедлительно появляется Табаки, за ним прочие

артисты. С ними Кирилл Стожаров.

КЛЮВГАНТ (неистово). Кто зачинщик?!

ВАЛЕНТИНА (возможно, передразнивая). Кто затейщик?

КАРАТЫГИН. Кто закоперщик?

ШАЙХЕЛЬИСЛАМОВ. Кто заводила?

БОГДАН. Кто запевала?

Клювгант в растерянности.

КЛЮВГАНТ. Так, немедленно – оперативка! Сейчас же!

КАРАТЫГИН. В каком же месте будет назначено проистекать сему действу?

КРИСТИНА. Вау! Мест-то уже и не осталось.

КЛЮВГАНТ. У меня в кабинете.

ВАЛЕНТИНА. У вас в кабине начали ремонт. Штучный паркет завезли: цветами, узорами. Карельская береза? Эбеновое дерево?

КЛЮВГАНТ. А что вы так язвительно? Может быть, вы считаете, в директорском кабинете пол должен быть земляной?

ВАЛЕНТИНА. Как вы могли такое подумать, Натан Фридманович? Я убеждена, что в директорском кабинете пол должен быть выложен плиткой из чистого золота.

КЛЮВГАНТ. Чистого золота? Чистого золота?! Да вы знаете, что я вам за ваше «чистого золота»?!

ВАЛЕНТИНА. Что? Что вы мне, добрейший? Ну же?

КЛЮВГАНТ (берет себя в руки). Так, немедленно проводим оперативку.

АРТИСТЫ (вместе). Где?

КЛЮВГАНТ. Где-где… (Очень быстро осматривается). Где… Здесь.

БОГДАН. Прямо здесь?

КРИСТИНА. На сцене? Вандефул!

КЛЮВГАНТ. Да, здесь. Да, на сцене. Сцена для артиста – это и дом, и родина, и… конференц-зал.

ШАЙХЕЛЬИСЛАМОВ. Это для артистов нашего театра.

КЛЮВГАНТ (пропуская шпильку мимо ушей). Принесите стулья. Ну! Что у вас, африканский трипанозомоз?! Стулья несите. Там, вон, я вижу, торчит. Несите.

Артисты разбредаются по сцене, вытаскивают

разновидные стулья, подчас из самых неожиданных мест

сцены, расставляют их. Но вместе с тем они поднимают с

пола истоптанные в кошачьей суматохе плакаты,

написанные ими на кусках обоев…

ТАБАКИ (тащит огромный фанерный трон из оформления какой-то сказки, крашеный бронзовой краской). Это вам, Натан Фридманович.

КЛЮВГАНТ. Что? Это еще что такое?

ТАБАКИ. Стульчик.

КЛЮВГАНТ. Да он, – я сяду, – развалится.

ТАБАКИ. Нет-нет, это же еще от старых спектаклей осталось!

…некоторые плакаты водружаются на древки, иные —

артисты развешивают на полуопущенном заднике. На

плакатах лозунги:

Достойные условия труда и оплаты!

Доходы театра – в производство, а не в директорский

карман!

Долой директоров-стяжателей и их прислужников-

компрадоров!

Власть в театре под контроль его работников!