Валя Шопорова - Вспомни меня!

– А если ты поедешь с нами, – не остался в должниках Эван, – то я сделаю всё, чтобы угробить тебя, потому что с возрастом ты становишься только вреднее! А по закону подлости пострадают невинные!

Дориан широко распахнутыми глазами наблюдал за этой шутливой перепалкой, не понимая, смеяться ему или бояться. Но от этого его отвлекла вспышка света справа. Повернув голову, Дориан увидел девушку во всём чёрном с массивным фотоаппаратом, закрывающим лицо; тьму рассекла ещё одна вспышка.

– Куда ты так смотришь? – шёпотом спросил Леон, отвлёкшись от Эвана.

Но объяснений не потребовалось, потому что папарацци заметил и он.

– Вашу ж мать… – пробормотал он, не сводя взгляда с девушки, нарушившей их покой. – Нигде от них спасения нет. И откуда она узнала, что мы будем здесь?

– Не только она, – поджал губы Рональд, указав в сторону ещё одного фотографа, который прятался на парковке между машинами.

– Наверное, по машине проследили, – предположил Леонард.

– Не обращай на них внимания, – шепнул Леон близнецу. – Это просто папарацци, близко они не подходят.

– Да я не боюсь… – ответил Дориан, продолжая идти к машине Эвана и то и дело оглядываясь на девушку с камерой.

Частые вспышки даже с расстояния били по глазам и заставляли сердце ускорять свой бег от волнения и непривычки. Всё происходящее было слишком незнакомым и чужим, чуждым.

Эван сел за руль, рядом с ним на пассажирском сиденье устроился Рональд, а сзади разместились остальные.

– Леон, Дориан, думаю, сначала вас везти домой? – спросил Прежан, выехав с парковки.

– Было бы желательно, – ответил Леон.

Кивнув, Эван надавил на газ, плавно прибавляя скорость, а Леон повернул голову к близнецу. Дориан сидел, как-то сжавшись, и неотрывно смотрел в окно, на чужой-родной мокрый город, даже моргал редко.

– Ди, всё в порядке? – тихо спросил Леон, склонившись к брату.

Да, он параноик, да, он, верно, уже достал Дориана, но не волноваться и не интересоваться им он не мог. Слишком остро он боялся что-то упустить, и слишком сильным было ощущение того, что с близнецом что-то не в порядке.

– Да, – шёпотом ответил Дориан, не поворачивая головы, скользя взглядом по промокшей ночной панораме Гамбурга. – Всё в порядке. Я просто рассматриваю город. Красивый…

Врёт. Но сейчас не самое подходящее время для выяснения причин его лжи.

Вздохнув, Леон отвернулся, смотря на бегущую впереди дорогу и без особого интереса слушая разговор Эвана с Рональдом.

«Что же с тобой происходит?», – подумал Леон, и сердце заунывно заскулило в ответ на эту мысль.

Подъехав к дому, в котором жили близнецы, Леонард с Эваном тоже вышли из машины, помогая им дотащить чемоданы до квартиры. Всё время, пока они ехали в лифте и шли к двери, Дориан смотрел вниз, в сторону, куда угодно, но не на друзей. И это очень волновало Леона.

Когда Леон открыл дверь, Эван с Леонардом попрощались и ушли. Очень хотелось напроситься в гости, вновь посидеть вчетвером, ведь этого так не хватало им, но они понимали, что братья устали с дороги и им просто нужно побыть вдвоём. А провести время все вместе они ещё успеют.

– Добро пожаловать домой, – открыв дверь, произнёс Леон, улыбаясь, и отошёл в сторону, пропуская брата вперёд.

Быстро зайдя следом, он щёлкнул выключателем, освещая гостиную светом. Дориан сделал несколько шагов вперёд и остановился, оглядывая просторную комнату.

– Это гостиная, – озвучил Леон и без того очевидную вещь, обведя руками комнату.

Дориан кивнул, продолжая рассматривать интерьер.

– Показать всё остальное? – участливо спросил Леон, подойдя к нему.

– Давай.

Леон улыбнулся и повёл близнеца в следующую комнату. И он всегда знал, что не принадлежит к числу тех, кто лезет за словом в карман, но тому, с каким воодушевлением он рассказывал Дориану про каждую новую комнату, удивляло даже его, такому бы мастерству слова позавидовал любой экскурсовод. Дориан с интересом выслушивал его, кивал, изредка сам спрашивал что-то, а Леон чувствовал себя в этот момент самым счастливым человеком на земле. Вот оно – простое счастье – снова быть рядом с тем, кто дороже и ближе всех на свете.

Последней комнатой, в которую они зашли, была спальня Дориана.

– А это твоя спальня, – сказал Леон. – Кровать, шкаф, телевизор, стол, ноутбук… Я ничего не трогал. Только Аннис пыль протирала. Аннис – наша домработница. Но если ты не хочешь, чтобы в доме были чужие, я могу её уволить: на время или навсегда.