Мария Галина - Слишком много действующих лиц

Костя. Чтобы мы не могли в поисковиках шариться. Или накрутить голоса.

Леонид Сергеевич. Не понимаю, как можно накрутить голоса.

Алексей. Вы вообще где живете?

Родион. И все-таки, почему тут нет телевизора? Везде есть телевизор. Даже в тюрьме.

Костя.А я думал, там только радио.

Леонид Сергеевич. Не знаю, не бывал.

Алик (не понимая головы от койки) . В тюрьме есть телевизор. Но он показывает только первый канал.

Все вновь замолкают.

Леонид Сергеевич.Ну ладно, телевизора нет. А шахматы есть? Ну хотя бы шашки? Домино? Хотя бы какие-то настольные игры? Кто хочет составить мне компанию?

Костя. Полагаю, у нас с вами разные настольные игры.

Леонид Сергеевич. Вы намекаете, что я немолод.

Костя. Почему же намекаю.

Леонид Сергеевич. Это вы напрасно. Мы тут все равны.

Костя. А вы правда стихи пишете?

Леонид Сергеевич. Пишу. Только их печатать не хотят. Везде своя мафия. Еще пародии пишу. На известных поэтов.

Костя. Мне кажется, институт пародий сейчас потерял свою актуальность. Пародия — это доведение поэтических приемов автора до абсурда. А современная поэзия работает как раз на деконструкции приема. Или на его гиперболизации.

Леонид Сергеевич. Чего?

Костя.Ну вот попробуйте, например, написать пародию на Воденникова…

Леонид Сергеевич. Кого?

Костя пожимает плечами и замолкает. Вновь воцаряется тишина.

Так что, никто не играет в шахматы? А этот… Алик? Алик!

Алексей. Он спит. Надо же! В такую рань.

Родион. Программа «Время», наверное, началась уже.

Костя.А что, она еще идет?

Родион. Вам вообще наплевать на международную ситуацию?

Костя. Почему же… (поднимается) . Я, пожалуй, и правда посмотрю, что там у них есть почитать. Давно не держал в руках книжки.

Алексей. Хорошо бы у них было что-то про космос.

Костя.Про космос?

Алексей. А что? В чем дело?

Костя. Да ни в чем (выходит) .

Леонид Сергеевич. А вообще интересно, как получилось, что мы все тут такие разные. Когда я заполнял эту их анкету, я думал…

Алексей. Вы вообще контракт смотрели?

Леонид Сергеевич. А что?

Алексей. А то, что там есть пункт о неразглашении.

Леонид Сергеевич. Да ладно, тут же все свои.

Алексей.Какие мы свои. Мы конкуренты. Вот донесу, и вас выкинут из программы… На одного меньше. Ладно, шучу. Но аккуратней надо быть. Тут наверняка скрытые камеры.

Леонид Сергеевич. С чего вы взяли?

Алексей. А с чего бы нас всех вместе поселили? Так удобнее следить.

Викентий. Точно! Наверняка следят! Я это… ну, чувствую. Что следят.

Алексей. Вы, я гляжу, человек нервный.

Викентий. Вы так говорите это… презрительно. А зря. Мы — форпост человечества. Мы вглядываемся во тьму и прислушиваемся к шорохам. Это мы поднимали тревогу, когда вы, люди с крепкими нервами, завернувшись в шкуры, дрыхли у костра.

Алексей. А потом мы приручили собак…

Алик (вдруг просыпается, садится на кровати) . Следят? Кто следит?.. Блин… только я подумал, что здесь буду в безопасности… пропускной режим и все такое. Выкинул симку в канализацию, телефон разбил… Они что, они уже здесь? Подкупили персонал, да?

Алексей. Скажите, а вам не пришло в голову, что вы не совсем удачно спрятались? Вас же увидят миллионы телезрителей.

Алик. Ну и что? Ну и что? Я же верну эти деньги! Ну, если выиграю. Думал, тут до меня не доберутся, а дальше мало ли…

Алексей. Да не волнуйтесь вы так. Это не те следят. Это другие. Это свои.

Алик. Ну тогда ладно (вновь ложится) . Несколько суток не спал…

Леонид Сергеевич. Пойду, пожалуй, поищу насчет шахмат. Хотя с кем играть-то? ( У ходит.)

Алексей. Я тоже, пожалуй, пройдусь. Посмотрю этот их тренажерный зал. Я перед сном всегда делаю расслабляющую гимнастику. А утром мобилизирующую… ( У ходит следом.)

Родион (глядя вслед) . Какой он… правильный. А я думал, таких уже не делают (зевает) . Ладно, я, пожалуй, тоже на боковую. А вы там… посторожите у костра.

Викентий. Вот сейчас обидно было.

Свет гаснет и загорается на противоположном конце сцены. Женщины так же толпятся, глядя на ряд коек.