Лёля:
Вениамин:
(Наливает содержимое бутылки в два бокала)
(Разливает от волнения немного мимо своего бокала)
Лёля:
По документам я вообще-то Оля…
А что тебя так странно окрестили?
Ну, не по-русски… я прошу прощенья…
Вениамин:
А что тут странного? Определили
По святцам имя в церкви при крещеньи.
(Поднимают свои бокалы и чокаются. Заиграла медленная романтическая мелодия. Соня с Добрыней скованно танцуют, едва прикасаясь один к другому. Добрыня смущается, и Соня берёт инициативу в свои руки. На них локализуется луч света, свет остальной части сцены приглушен. Но видно, что Дато с Оксаной обнялись в танце, а Веня с Лёлей остаются за столиком и начинают неспешный разговор. Луч света выделяет Соню с Добрыней)
Соня:
Я питерская, здесь живу у тёти,
На юридический недавно поступила…
Добрыня:
(Стесняясь)
Мне можно звать вас Сонечкой? Не против?
Соня:
Конечно, нет! По мне так, даже, мило.
Скажите, почему, мне интересно,
Родители назвали вас Добрыня?
В еврейских семьях, что-то неизвестно,
Чтоб мальчикам давали это имя.
Оно звучит для нас немного странно…
Добрыня:
(Сбивчиво)
Да, да… Мой папа, Сонечка, хотел
Судьбу для сына сторговать обманом.
Домашних тоже убедить сумел,
Что, если им держаться его плану,
И дать ребенку имя из былины
(Пафосно)
Тогда он вырастет с былинным ликом…
Богатырём…
(Снова сбивчиво)
известной всем картины.
Короче, все смирились с этим бзиком,
Бабуля стала предлагать Илюшу,
А мама продвигала Алексея,
Но папа не хотел их даже слушать.
Таких богатырей среди евреев
Понаплодилась тьма, сказал он, ныне!
И те сдались, уж больше с ним не споря,
Когда он записал меня Добрыней.
Вот, Сонечка, и мучаюсь с тех пор я.
Соня:
А почему? Подумаешь, Добрыня…
К деталям если очень не цепляться,
Вполне нормальное такое имя…
Добрыня:
Но надо мною стали издеваться!
И, честно, повод есть… без дураков…
Мой дед был, как еврей из анекдота
От шляпы до засаленных портков.
Над ним все потешались до икоты.
И он, конечно, папе не хотел
Передавать насмешки по наследству.
Прикидывал так-сяк, крутил, вертел…
А я как будто прокаженный с детства…
Соня:
Что ж дед придумал жуткого такого?
Добрыня:
Да намудрил, как белой ниткой шито…
Что ожидать с обычного портного?
Назвал ребёнка именем Никита
И думал, сына от проблем избавил…
Но внуку капитально удружил…
Насмешек над Никитой не убавил,
А под меня гранату заложил.
Я, стало быть, Добрыня и Никитич,
Как русский витязь…
Соня:
Добрыня:
При этих-то фактуре и обличье,
Ухмылку вызываю у любого…
Старинный бренд в своей былинной сути
С фамилией скрестился Перельмутер…
Соня:
Ой, бросьте вы. Подумаешь, беда?
Добрыня:
Да, нет! Мне в детстве кличку Доня дали,
Она так и прилипла навсегда…
И папа с мамой так же меня звали.
Соня:
Добрыня:
Так уж получилось…
Я был мальчишкой, в классе во втором,
Когда лавина с гор на них спустилась,
А мы остались с бабушкой вдвоём.
Родители болели альпинизмом
И в отпуск свой рванули на Кавказ,
Во время этой самой катаклизмы,
Они по склону вверх ползли как раз…
К нам по приезде их друзья пришли,
Как там и что в деталях рассказали,
Тела в ущелье так и не нашли,
А нам, спасибо, после помогали.
Соня:
Печальная история… Не знаю,
Что даже в утешение сказать?
Я, честно говоря, не представляю,
Как это потерять отца и мать…
Но жизнь течёт и не стоит на месте.
А лучше расскажи, что за ребята,
С которыми пришёл сюда ты вместе?
Компания довольно странновата…
(Добрыня и Соня уходят в танце в тень. Луч прожектора выхватывает танцующих Дато и Оксану)
Давид:
Оксаночка, безумно вы красивы!
Читать дальше