Юлий Чепурин - Снега

Д о м н а И п а т ь е в н а. Из твоих рук приму, потому как знаю — от души ты.

П е л а г е я. Поговори! (Уходит.)

В а с и л и н а возвращается с охапкой соломы. Вслед за ней появляется П а в е л, отряхивает снег с валенок.

П а в е л (весело) . Христос воскрес!

В а с и л и н а. Торопишься больно. Поколь ишшо и рождества не было.

Павел, не стесняясь матери, обнимает, целует Василину.

(Отводя лицо.) Ну-ну… Срамник… Мать смотрит.

П а в е л. А я и ее… (Обнимает, целует мать.)

Д о м н а И п а т ь е в н а. Ой, Пашенька, пожалей ты мои косточки.

П а в е л. Две молодухи в доме, а обнять некого. Называется — жисть!

В а с и л и н а. Чтой-то больно веселый ноне пришел.

П а в е л. Счастливый, Василина, скажи — счастливый! Мельницу князя Ухтомского окончательно реквизировали! Комбед теперь будет ею распоряжаться. С утра в волисполкоме сражение шло. Ух! Ежели бы поглядели и послушали — дым столбом! Резолюцию вынесли: все силы-возможности употребить на постройку при мельнице электрической станции.

В а с и л и н а. Я говорила вам, мама!

П а в е л. Об чем это вы тут без меня, а?

Д о м н а И п а т ь е в н а. Да все наше, бабье…

П а в е л. То-то. Без меня, девки, не секретничать, уговор. (Весь наполненный чем-то большим и очень важным для него.) Подойдешь ты, Василина, или ты, мама, к выключателю — чик! И — светло. Ярко! Как днем светло. Ночи-то какие зимой длинные. А тут — хошь шей, хошь чай пей, хошь книжки разные читай: про любовь, про земли дальние, путешествия, про Змея Горыныча и Василису Прекрасную.

В а с и л и н а. Обедать будешь?

П а в е л. Не откажусь. С утра не евши. От самосада — черти в глазах прыгают.

Василина накрывает на стол.

Теперь бы нам всем миром осилить — динамо-машину купить да проводов достать.

Д о м н а И п а т ь е в н а. Какую такую динаму! Зачем она?

П а в е л. От нее главный свет исходит. Электрическую силу динамо дает. Без динамо — не выйдет. Хитрая штуковина, мама, динамой называется. Она вращение от машины имеет, которая на нашей мельнице стоит.

Д о м н а И п а т ь е в н а. Дорогая, значит, ежели всем миром осилить хотите?

П а в е л. Осилим, мама! Купим! Из самой Германии выпишем, марки «Сименс и Гальске».

В а с и л и н а. Тыщи, поди, стоит, а у всего вашего мира — вошь на аркане да блоха в кармане.

П а в е л. И все одно — купим, Василинка! Порешили кооперативное товарищество создать, гарнцевый сбор за помол увеличим — и на нефть для двигателя и на динаму деньги будут.

В а с и л и н а. Люди с голоду пухнут, а вы ерундой занимаетесь.

П а в е л. Вот уж нет, Василина, совсем это никакая не ерунда, сама увидишь. (Мечтательно.) Василиночка, милая… Это ж для вас, для всего женского племени забота. Свет — это одно… Яркость… И в дому и во дворе… И к скотине когда ни зайди — все как днем видно… И опять — никакого пожара не боись, не опасайся. Лампочка электрическая — горячая, светлая, а пожара от нее не будет. Потом молотилку электричеством работать заставим… В больницу свет дадим. В Народный дом подведем — самый ослепительный, чтоб на сцене и солнце и луна как настоящие были… Чтобы облака плыли, как живые… Грозу, к примеру, как ты изобразишь? А тогда — что хошь… Артисты все свои чувства показать смогут…

Василина молчит.

А там дальше шагнем. Вот в этой же Германии я тогда… Помнишь, рассказывал? Корм скотине — режут электричеством, поилки — электрические, коров и то доят электричеством. Не вру я, Василина…

Д о м н а И п а т ь е в н а. Не до этого ей, сынок. Невеселая что-то Василинушка наша. Тоскует. Скучает…

П а в е л. Скоро и ей скучать некогда будет. Весовщицей я тебя, Василина, на мельницу определил. Там сейчас, как никогда, честные люди нужны, на которых бы надежа была. И — рядом со мной. Я — у машины, ты — в весовой. Нет-нет — погреться прибежишь. У нас в машинном — тепло…

Д о м н а И п а т ь е в н а. Вот-вот, а то совсем она крылышки опустила. Скучно ей: цельный день со скотиной, да и я, как на грех, приболела.

Василина подошла к столу, Павел обнял ее за талию.

П а в е л. Ну, рада?

В а с и л и н а (невесело усмехнулась) . Куда уж там! Плясать впору.

П а в е л (отодвигает миску) . Не нравится мне, Василина, твое выражение. Что стряслось, говори.

В а с и л и н а. Ничего не стряслось, с чего ты взял?

П а в е л. Опять у своих, дома, была?

Василина молчит.

Чего они там опять удумали? К себе зовут? На вдовьи права, лишь бы щи пожирнее на столе стояли?

В а с и л и н а. От тех жирных щей и нам перепадает.