Юлий Чепурин - Снега

С л и н к о в (подходит к печи) . Аким Архипович, скажите, пожалуйста, сев можно начинать? Агроном хочет начинать, а не сыра ли еще земля? Мажется, вроде дегтя.

Д е д А к и м. Деготь, говоришь? Деготь — это в самый раз. Когда землица дегтем мажется, а сама уж теплом дышит — куда лучше! Для пшаницы, ржи, гречихи там аль овсов. Она, землица-то, значится, семечко зерновое со всех сторон обмажет, с гусями тебе лететь, как в полушубок обернет, и от утренних и вечерних зорь аль там от нечаянного морозца — и сбережет, охранит, укроет.

В и к т о р. Прямо стихи!

С л и н к о в. Спасибо, Аким Архипович.

Лариса и Маша присоединяются к ребятам, завтракают.

Г о л о с Г л а ш и (по радио) . С добрым утром, дорогие односельчане! Говорит радиоузел колхоза «Рассвет». Передаем свежие новости. Пахота под яровые прошла успешно, с опережением графика на три дня. Внимание! Внимание! В следующее воскресенье после сорокалетнего перерыва в Сухом Логу открывается ярмарка. Все на ярмарку!

Д е д А к и м. Ярманка, с гусями тебе лететь! Дождалися… (Оживился.) Я на последней ярманке на цы́гана нарвался, объегорил он меня: четверо штанов у него для сынков задешево купил, а пришел домой — одне штаны оказалися. Вот цирк-то! Бяда!

Г о л о с Г л а ш и (по радио) . Внимание! Напоминаем: за успешное окончание ремонта тракторов и прицепных орудий сегодня в клубе состоится премирование городских комсомольцев.

С л и н к о в. Слыхала, тетка Настасья?

Ф и л и п п. Нынче с тебя причитается, завтра — с нас.

В и к т о р. Получите пирога с кашей, с гусями вам лететь!

Г о л о с Г л а ш и (по радио) . После фестиваля эстрадной песни большой концерт, в котором принимают участие любимцы публики, клоуны Анатолий и Якобини.

Издалека доносятся удары металла об рельс.

Д е д А к и м. Ну, зашебуршил он, Мефодьев-то, говорю, ась?

Г о л о с Г л а ш и (по радио) . Передаем легкую музыку.

Звучит вальс.

Д е д А к и м. Неуемный… Где он раньше-то был? Давно бы его к нам в Сухой Лог. Бают — здешний он? Не помню…

Е г о р. Да помнишь ты, тятянь. В двадцать первом году они, Мефодьевы, тут три года жили. Сынок он учителя.

Д е д А к и м. Это который свои лапти красной краской выкрасил? Мы его за неуважение к леригии безбожником ишшо прозывали. Красные лапти — помню, а вот личность… позабыл…

Слинков, Филипп, Виктор, Лариса, Маша и Егор уходят. Репродуктор разносит звуки вальса. Появляется заспанная Л и д и я. Поленька подскакивает к ней, хватает за руки, хочет с ней потанцевать.

Л и д и я. Уйди, Полинка, не выспалась я.

Звук подъехавшей автомашины. Хлопают дверцы. Кто-то, озорничая, несколько раз подряд нажимает кнопку сигнала.

Н а с т а с ь я. Господи! Сыночки приехали! Милые!

П о л е н ь к а. Папочка! Папочка, родной мой! (Убегает.)

С шумом входят А н д р е й, А л е к с е й, М и х а и л — здоровые, рослые, полные сил. За ними, радостно суетясь, спешит Н а с т а с ь я, юлой вертится П о л е н ь к а.

Н а с т а с ь я. Приехали! Ну и слава богу, ну и слава богу.

Л и д и я. Черти! Дайте, говорю, поспать, воскресенье ж нынче…

З а т е м н е н и е

В то же утро.

Огород Васильцовых. Г л а ш а, негромко напевая, сортирует картошку, Л и д и я вносит на коромысле ведра с водой.

Л и д и я. Глашенька, это сколько же я не слыхала, чтоб ты песни играла?

Г л а ш а. Послушай теперь.

Л и д и я (поставила ведра, сложила ладони рупором, кричит) . Вода! Вода-а! Думала, проклятое коромысло хребтину пополам переломит.

Г л а ш а. Отвыкла.

Л и д и я. Ой, правда твоя, сестренка, отвыкла, и не дай бог привыкать.

Г л а ш а. К Октябрьским Мефодьев водопровод обещал.

Л и д и я. Как от Христа, все чудес от него ждешь?

Г л а ш а. Ждала… Дождалась… (Опустила голову.)

Л и д и я. Погоди-ка! Погоди-ка! Прозрел он? Глашка, ой, мамыньки, объяснился, да? Обнимал? Целовал? Расскажи! Расскажи! Было?

Г л а ш а. Было, было…

Л и д и я. Ай да Кузьма Илларионович! (Сбрасывает изящные резиновые сапожки.) Вот от чего отвыкать не хочу, Глашка, — босиком на теплой земле стоять. Как на волнах… Будто током тебя всю… И в груди — томление: уж так сладко ноет.

Входит Н а с т а с ь я.

Н а с т а с ь я. Цыц, охальница!

Г л а ш а (с тоской) . Мама, так весна-то же какая! (И чтобы скрыть выступившие слезы, отчаянно запевает.)