Виста - Антонина. Фантастическая реальность – 3

– А вот это уже интересно. Они, значит, договариваются, а работать маме. И о чём же вы договорились в моё отсутствие? – Спросила Антонина.

– Чтобы устроить моего сына в милицию, нужны большие деньги, потому что сейчас везде всё платно. Я договорилась с одним человеком, он поможет. Мне тогда только в этой школе придётся сделать побелку, но этот человек болен. Он парализован, ходить не может, и поэтому не может выполнить мою просьбу. Раньше работал в КГБ, сейчас на пенсии. Я помогу вашей дочери поступить в училище, а вы пролечите моего знакомого.

Антонине не нравилось это предложение. Сильно тяжёлый больной, да ещё из бывших работников КГБ.

– Мама, пожалуйста, соглашайтесь. – Просила её дочь.

– Раз ты договорилась, значит, тому и быть. Только лечение начнём с завтрашнего дня.

На следующий день они встретились с Татьяной, как и договаривались. Она привезла её к больному домой. После инсульта его парализовало, и он не мог самостоятельно передвигаться по комнате. Постоянно лежал в постели. Антонине приходилось приезжать к нему каждый день проводить обряды. Он много забирал у неё сил, и она почти всё время спала, чтобы восстановиться до следующего сеанса. Ей было очень плохо. Один день она не смогла к нему приехать. Он уже самостоятельно мог передвигаться по квартире, дошёл до телефона, позвонил Татьяне.

– Антонина сегодня ко мне не пришла. Если не продолжит меня лечить, я вам ничего не сделаю.

– Если она пообещала, то пролечит. Значит у неё веская причина, по которой она не пришла.

– Я ничего не хочу знать! Чтобы она была здесь! – Приказал он.

Татьяна сразу поехала к Антонине. Дверь открыла Люба.

– А где мама?

– Лежит. Ей очень плохо.

Татьяна прошла в комнату. Антонина лежала в постели.

– Извини, что не поднимаюсь, голова кружится и слабость.

– Я договорилась по поводу училища. Надо поехать к директору. Пётр в бешенстве. Сказал, что если ты сейчас не приедешь, то он моим сыном заниматься не будет. Он никогда не слышал слова, нет.

– Он покойник. Я влезла в его смерть. Мне не надо было за него браться. Это мне так после него плохо. Да и питание у меня не то, что надо. Если я не отлежусь, то не смогу ему помочь. В таком состоянии я к нему не доеду. У него есть наговорённая вода, пусть пока её пьёт и смачивает больные места.

– На сегодня я его ещё уговорю, но завтра тебе придётся к нему ехать. Я тогда с Любой сама схожу в училище. А ты подъедешь к нему, как будешь себя лучше чувствовать.

– Хорошо. Скажи ему, что сегодня я буду работать с ним по зеркалам без его присутствия, а завтра постараюсь приехать.

Татьяна ушла. Ей удалось его уговорить, и он успокоился. Антонина в полночь поставила зеркала ему на снятие порчи и лечение. Она увидела, что его похоронили давно. Об этом просила женщина, на которой он так и не женился. Она была для него только любовницей. Женщина, которая делала порчу ещё жива.

– За свои грехи расплачивается, а я должна страдать. Договорились, теперь от него поздно отказываться. – Сказала она, опуская зеркала на стол.

Утром она закрыла обряд. Взяла всё необходимое для обряда с вином, вышла из дома. Не успела она отойти от дома, как стала каркать ворона так, как будто хотела сказать, чтобы она к нему не ходила, и своим карканьем предупреждала её об опасности для неё. Антонина посмотрела на неё, сказала:

– Спасибо, что сказала, но договор дороже денег. Мне и самой не хочется, а приходится.

Но ворона продолжала каркать. Антонина с трудом приехала к больному. Он сам открыл дверь, недовольно произнёс:

– Вы что, хотели меня кинуть?

– Если я помру, вам легче от этого станет?

Он посмотрел на Антонину. Её лицо выглядело болезненно.

– Извините. Я не думал, что вам действительно плохо.

– Моя болезнь не предсказуема. Если я не приеду, то это не значит, что я вас бросила лечить. У вас есть наговорённая вода, этого достаточно. У вас сложное заболевание, поэтому выздоровление идёт не так быстро как вам бы этого хотелось. А теперь начнём процедуру. Будете вдыхать паром наговорённого красного сухого вина.

Она наговорила вино и поставила на огонь, чтобы довести до кипения, но раздался треск, вино стало капать на плиту.

– Что это? – Спросил он со страхом.

– Это треснул кувшин. Он был совершенно новый. Мне вашим лечением заниматься нельзя, потому что вы сами виноваты в своей болезни.

– Почему я виноват?

– Двадцать лет назад вы обещали женщине, что на ней женитесь, но этого не сделали. Она до сих пор ждёт.