Александр Образцов - Застигнутые ночью (сборник)

Уходит.

Колотилина . Видите, что вы наделали?

Николай Иванович . Но, мама, я же не хотел.

Колотилина . Вы знаете, Николай Иванович, мне даже жутко – в кого он такой?

Николай Иванович . Как это – в кого? Странный вопрос.

Колотилина . Ну, уж, конечно, не в вас! На вечерах поэзии вы зеваете, вам бы только рассказать про какого-то турка или монгола.

Николай Иванович . История, мама, это тоже поэзия…

Колотилина . Как будто вы не видите, что он ею увлекается! А вы туда же – современная, развитая! Спать сегодня не буду. (Пауза .) Господи, да что же это за доля такая, того и гляди, как бы чего не вышло! ( Пауза. ) Как вы думаете, он серьезно?

Николай Иванович . Ну, мама, какой же поэт серьезно увлекается? Это им для работы надо.

Колотилина . Да?

Николай Иванович . Конечно. Вот Пушкин, сколько он увлекался? А женился на порядочной женщине.

Колотилина . Хорошо хоть сейчас дуэлей нет. Я уж не знаю, что бы со мной было.

Николай Иванович . А представляешь, мама, когда мы умрем…

Колотилина . Вы, Николай Иванович, с ума сошли!

Николай Иванович . Это я фигурально выражаюсь…

Колотилина . Вы специально так говорите, чтобы я ничего не поняла? Конечно, у меня семь классов, а у вас три ромбика на каждый костюм!

Николай Иванович . Я, мама, о том, что мы не потонем в пучине столетий.

И наши имена будут идти вслед за его именем. «Отец поэта, Николай Иванович Колотилин, преподавал историю. Мать, Зинаида Зинаидовна…» мгм…

Колотилина . Вы негодяй, Николай Иванович!

Уходит.

Николай Иванович . Ну, мама, зачем так обобщать?..

Уходит следом.

Входит Михаил, подходит к окну, зевает.

Михаил . Хорошо бы сейчас… Мда… Когда я успел так облениться? Одна работа осталась… Ничем не интересуюсь, ничего не читаю… Хорошо бы встряхнуться… Скучно… ( Зевает.)

Входит Маша. Пауза .

Маша . Я жду.

Михаил . Кого вы ждете?

Маша . Я жду, что вы извинитесь.

Михаил . Охо-хо-хо-хо. Как же вам хочется жить. Завидую.

Маша . Ну?

Михаил . Слушайте… А-а! ( Махнув рукой, собирается уходить .)

Маша ( загораживая дорогу ). Я вас прошу – извинитесь.

Михаил . Зачем?

Маша . Вы ветхий, старый тюфяк! Вы обозлены на весь мир и мелко мстите!

Я уверена в том, что в трамвае вы бьете людей портфелем по голове и получаете от этого удовольствие! Вам кажется, что это они виноваты в ваших неудачах!

Михаил ( тихо ). У меня не было неудач.

Маша . Да? А то, что в тридцать лет вы оказались одни, что вы, ученый, сторожите автостоянку с машинами этих… ничтожеств!.. То, что вы в свободный вечер сидите один, как сыч, и вам некуда пойти?

Михаил ( пауза, криво улыбаясь) . А вот вы, девочка, далеко пойдете.

Маша . Вы – вещь в себе! Вас окружают недочеловеки, вам неинтересно с ними! Да! Значит, можно не здороваться, можно оскорбить женщину и ухмыляться при этом! Сегодня вы решите, что человек недостоин с вами разговаривать, а завтра – что он недостоин жить!

Михаил ( пауза ). Простите меня, я был груб.

Уходит.

Маша ( шагая по кухне). Необыкновенное ощущение!.. Как я его побила!..

Входит Анна Павловна.

Анна Павловна . Это кто был?

Маша . Ага! Тетя, буду разбираться до конца. Пенсию вам исправно платят?

Анна Павловна . Пенсию?.. В сберкассе получаю… четвертого числа.

Маша . Так. А льготы вам какие-нибудь положены?

Анна Павловна . Льготы? Какие же льготы старому человеку…

Маша . Вы сразу впадаете в уныние. Так нельзя. В войну вы были где?

Анна Павловна . Работала. Я, Машенька, всю войну шинели шила.

Маша . Ну вот! В понедельник я все выясню… В доме отдыха давно не были?

Анна Павловна . Куда уж мне… в дом отдыха… Туда молодые ездят познакомиться.

Маша . А знаете, тетя, давайте я вас в Саратов отправлю, к маме? Вы же лет двадцать не виделись.