Джеймс Данливи - Одиночка

Смит. Из стали. (Одаривает мисс Томсон радушной улыбкой, из своих самых лучших.) Давайте пальто. (Мисс Томсон при блокноте, карандаше и письме.)

Томсон, Вот. (Огромный белый конверт.) Ваш привратник дал мне письмо для вас. (Вручив письмо Смиту, мисс Томсон кладет карандаш, и блокнот на стол. Смит вешает пальто в один из своих скрытых шкафов. Мисс Томсон, крутнувшись на низком каблучке, протягивает руки к пламенеющим углям.) Славные какие, увесистые полешки. Ничего себе квартирку вы отгрохали, при вашем-то скромном размахе операций. (Соотносит себя с обстановкой: камин, огонь. Выдает на октаву ниже.) Мистер Смит, как по-вашему, я похожа на скаута.

Смит (в руках большой белый конверт. Нервная улыбка). Мисс Томсон, шерри. Томсон. Да, пожалуй.

Смит (наливая два шерри). Вы ужасно хорошо сегодня выглядите, мисс Томсон.

Томсон. Спасибо. (Смит распечатывает письмо, бегло проглядывает, сует в карман.) Я прямо опупела сегодня. Меня соседка снизу страшно достает. Только и ждет, чтобы навьючить свои проблемы. (Глядя в пламенеющий камин.) Проблемы, тоже мне. Наняла сыщика, чтоб мужа со шлюхой застукать. А тот поймал его с мужиком. (Волнообразный взмах руки, поворот к Смиту.) Как вам это нравится. Смит. Что ж, необычно.

Томсон. Рехнуться можно. А вы-то что нервничаете. Из-за письма. (Смит вздыхает.) Опять, что ли.

Смит. Боюсь, что да.

Томсон. Можно мне глянуть, мистер Смит. (Смит достает письмо из кармана. Мисс Томсон тянется пальчиками — такими длинными и нежными, кого угодно она достанет этими пальчиками. Из самых глубин страха, Смит, не сводя глаз, любуется ее рукой, которую роскошно экспонирует прелестное платье. Зигзагом коготок мисс Томсон по бумаге.) Мистер Смит, это новый какой-то. Парень себе цену знает. Весь из себя жутко крутой воротила. С достоинством выступает. Как он — насчет вторжения. Кусачая собака не тявкнет.

Смит. В общем-то, меня не слишком озаботит, если на меня натявкают или, там, нарычат.

Томсон. А здорово Голиаф, бродяга, шуганул вас, а, мистер Смит. Ха-ха. Надо признать, парень культурно подбирается, этак исподволь.

Смит. Потому-то я и не склонен его недооценивать.

Томсон (отдавая письмо). Но если уж хотите по правде, мистер Смит, так вы это дело переоцениваете. Да еще принимаете близко к сердцу. (Нежное дирижирование бледной длани.) Сядьте, сядьте. (Берет со стола бутерброд с рыбкой.) Что-то вы так побледнели. (Подает бутербродик Смиту.) Ничего, что пальцами.

Смит. Спасибо, мисс Томсон. Они и правда у меня уже в печенках сидят.

Томсон (этакая шелковистая несгибаемая заступница). Мистер Смит, не поддавайтесь. Кладите себе маслину.

Смит. Вы правы, мисс Томсон. Надо не поддаваться, а я поддаюсь.

Томсон. Не берите в голову. (Вдумчиво отхлебывает шерри.) И поглядим, что будет дальше. Стоит выказать беспокойство, вас тут же схапают.

Смит. Вот ведь впутал.

Томсон. Вы о чем.

Смит. Беспардоннейшим образом. Впутал вас в дела, которые, честно говоря, ничем хорошим не чреваты.

Томсон. Смеетесь.

Смит. Да нет.

Томсон. Вот, берите еще кусочек. Такова жизнь, мистер Смит. В смысле, люди прут толпами, карабкаются вверх. (Оглядывает пейзаж с вершины.) А здесь гак мило. (Теплая, тихая улыбка.) Вообще-то на вас работать не так уж плохо. (Над Смитом флажок надежды.) Думала, что работа меня в гроб вгонит. Кроме того, не меня же они достают. А вас.

Смит. Увы.

Томсон. Но как бы то ни было, не позволяйте им перехватить инициативу. Как отфехтовались сегодня.

Смит. Инструктору пришлось вокруг меня изрядно попрыгать на пуантах. Кстати, там нынче в клубе чудные образчики человечьих статей.

Томсон. Во, расскажите мне про них, мистер Смит. Люблю послушать про таких тарзанов, у меня брат по тем же меркам скроен — тот, чье фото мелькает в колонках светской хроники. (Ставит рюмку на стол, высвобождая руки, чтобы, присвистнув, изобразить ими большое латинское V .) Он от подмышек прямо на нет сходит, по форме треугольника. (Втягивает живот, выпячивает грудь. Смит незаметно увлажняет губы.) Живота нет напрочь. В доме у родителей он, бывало, как выйдет на кухню — вообще безо всего — молоко из холодильника вынет и целую кварту залпом. (Отбрасывает голову назад, сраженная воспоминанием об этой кварте; при виде уязвимо выставленной шеи с голубовато-припухлой жилкой Смит цепенеет.) Тело у него и правда впечатляющее. Уж у меня-то было время им налюбоваться. (Вся собирается в комок, дикая кошка джунглей.) Такой огромный, а двигается, будто он пума какая-то. (Смит, этот рыцарь пера и бумаги, выказывает слегка встревоженный, но одобрительный интерес.) Мистер Смит, вы не боитесь, что какой-нибудь такой громила возьмет вас и убьет. Нет, ну вы же не можете бояться, вы же у нас гордый. Ха-ха, прямо так и вижу вас в единоборстве с таким тарзаном. (Смит созерцает сложенные на животе руки. Одинок. Печален.) Да вы что, мистер Смит. Я, что ли, вас обидела. Да-да, обидела, я вижу.