Виктория Токарева: Ну и пусть

Лариска . Он не просил меня любить его. Я знаю. Моя любовь не пригодилась и плавает над крышами как неприкаянная. А ты – моя подруга, вместилище моих тайн, живешь как ни в чем не бывало и занимаешь мои самые главные двадцать две минуты в жизни.

Кира ( растерянно ). А что я должна была сделать?

Лариска . Перейти к Самусенко.

Кира . Но Самусенко – халтурщик, а Игнатий – педагог.

Лариска . Я не в состоянии тебе объяснить то, что ты не в состоянии понять.

Кира . У тебя свои задачи. А у меня свои. Я хочу быть пианисткой, и все остальное для меня во-вторых.

Лариска . У тебя какая-то этическая глухота.

Кира . Ты хризантема, а я – репей.

Лариска . Ты права. Но ты – не права.

Мимо прошел Игнатий. Лариска напряглась. Забормотала.

Лариска . Не думать, не думать, не думать, не думать…

Кира . Ты сошла с ума?

Лариска . Нет. Это моя гимнастика. Я каждое утро просыпаюсь и повторяю, как молитву: «Мужество, мужество, мужество, мужество…» Раз пятьсот. И перед сном тоже: «Надежда, надежда, надежда, надежда…»

Раздается выстрел. Лариска вздрогнула.

Лариска . Это он.

Кира . Это лопнула шина у грузовика. По-моему, ты сошла с ума.

Лариска . Ну и пусть! Любовь – это и есть умопомешательство. Особенно неразделенная.

Кира . Почему неразделенная? Может быть, у него принципы. Все-таки он – учитель. Ты – ученица. Это безнравственно.

Лариска . Я скажу ему: если он хочет, я брошу училище. Плевать мне на это училище. Сейчас пойду и скажу.

Кира . Я тебя не пущу.

Лариска . Ты пойдешь со мной.

Кира . Это нескромно. Ты бегаешь за ним навитая, раскрашенная. Мужчины ценят скромность.

Лариска . Стой здесь!

Лариска исчезла куда-то и очень скоро вернулась обратно. Волосы у нее мокрые, гладкие, прижатые к темени. Ресницы смыты.

Кира . О! На кого ты похожа! Лариска . Кусочек рабоче-крестьянского движения. Я ведь родом из деревни Филимоново.

Появляется Игнатий. Смотрит с удивлением. С Ларискиных волос на платье стекает вода.

Игнатий . Маркова! Что это с вами?

Лариска . Я люблю вас, Игнатий Петрович!

Игнатий ( растерянно ). Спасибо…

Лариска . Не за что.

Игнатий . Вот именно, что не за что. За что меня можно любить? Я уже старый.

Лариска . Ну и пусть!

Игнатий . Я не свободен!

Лариска . Ну и пусть!

Игнатий . Я выжженное поле, на котором ничего не взрастет!

Лариска . Ну и пусть!

Смотрят друг на друга не отрываясь. Слышна музыка. Учительская. Педагоги: Гонорская, Самусенко. Включено радио. Передаются последние известия. Игнатий сидит в кресле. За его спиной стоит Лариска. Она существует только в его воображении.

Лариска . Я все время пишу тебе письма, и мне кажется, я с тобой разговариваю. Родной! Любимый! Единственный! Тебе сейчас грустно. Чем я могу тебе помочь? Ничем. Только тем, что я есть у тебя. А ты у меня. Ты должен знать, что ты есть у меня, а я есть у тебя. Любовь – вот высшая заинтересованность. Считай, что мы с тобой – духовные миллионеры…

Появляется Самусенко. Это лысеющий человек, скрывающий лысину. У него прическа, которая называется «внутренний заем»: волосы от правого уха перекинуты к левому. Они постоянно возвращаются на свое положенное место, то есть к правому уху, и свисают к правому плечу. Самусенко все время их подправляет. Может быть, поэтому, а может быть, по ряду других причин Самусенко постоянно раздражен.

Самусенко ( с раздражением ). Ну вот! Опять не пришла!

Гонорская . Кто?

Самусенко . Маркова. Пропускает восьмое занятие. Месяц. Скоро экзамены за полугодие. Что я покажу?

Гонорская . Может быть, она болеет?

Самусенко . Ее вчера видели в парикмахерской. Маникюр делала. Вот такие ногти. Пианистка! Зачем она пошла в музыкальное училище? Шла бы в манекенщицы.

Гонорская . А чего ты злишься? Ты что, никогда прогульщиков не видел?

Самусенко . А то почему ее перевели ко мне? Она же у Игнатия была. Почему ее подсунули мне? Игнатий!

Игнатий ( очнувшись ). Да?

Самусенко . Почему ты Маркову ко мне перевел?

Игнатий . Она не занималась.

Самусенко . Вот я и говорю. Значит, ему – всех способных, а мне – всех сынков и всех гудков. А потом он, получится – педагог, а я – халтурщик.

Гонорская . Что ты разошелся?

Самусенко . Пусть Игнатий забирает Маркову обратно. Это нечестно. Или пусть ее переведут еще к кому-нибудь. К тебе вот.

Читать дальше