Людмила Улицкая - Русское варенье

АНДРЕЙ ИВАНОВИЧ. Видишь, кому что… А моя душа просит рюмочки… Не стакана даже…

Андрей Иванович нагибается, чтобы поднять осколки графина.

НАТАЛЬЯ ИВАНОВНА. Осторожно! Стекло! Не трогай, ради Бога! Ты порежешься. Завтра дадут электричество, и девочки все соберут.

АНДРЕЙ Иванович. Ой! (Облизывает палец.)

НАТАЛЬЯ ИВАНОВНА Ну вот, порезался! Что я говорила! У меня бессонница. У меня давление… Господи, как я устала! Уже три часа ночи. Я не могу заснуть. Ночь пропала… Все пропало. Молодость пропала!

АНДРЕЙ ИВАНОВИЧ (сосет палец). Если ты так будешь ныть, то и старость пропадет…

Наталья Ивановна направляется к столу.

АНДРЕЙ ИВАНОВИЧ. Осторожно! Доска!

Наталья Ивановна делает зигзаг, обходя опасное место.

НАТАЛЬЯ ИВАНОВНА. Здесь же всегда стоял перевернутый стул. Кто его убрал?

Садится. Опускает лицо в ладони. Андрей Иванович подходит к ней, гладит по плечу.

АНДРЕЙ ИВАНОВИЧ. Наток! Не надо… Ты наша крепость. На тебе все держится. Возьми себя в руки.

НАТАЛЬЯ ИВАНОВНА. Прости, Дюдя! Минута слабости… Но ты ведь старший… Старший брат. Кому еще я могу пожаловаться? Подумай, еще недавно мы были дети, бегали в саду. Качались на качелях. Помнишь, ты меня раскачал так, что качели «солнышко» сделали…

Раздается ритмичный скрип раскладушки и стоны.

АНДРЕЙ ИВАНОВИЧ. Конечно, помню. На них потом еще твои дети качались.

НАТАЛЬЯ ИВАНОВНА. Слева от дома стояли. Во время войны левую часть дома разрушило. Прямое попадание. А правая сохранилась. Все соседи говорили, что надо все снести и заново строить. А отец сказал твердо: «Нет – все, что сохранилось, будем и дальше сохранять. Этот дом моим отцом построен, и не мне его сносить».

АНДРЕЙ ИВАНОВИЧ. Неужели ты помнишь?

НАТАЛЬЯ ИВАНОВНА. Мама рассказывала. Весь академический поселок тогда заново строился, даже те, у кого дома уцелели… Пленные немцы строили. А отец не захотел…

АНДРЕЙ ИВАНОВИЧ. Да-да, точно. Он все тогда восстановил – и оранжерею, и теплицу…

НАТАЛЬЯ ИВАНОВНА. Папа был святой человек.

В своем роде… Графинчика жалко.

АНДРЕЙ ИВАНОВИЧ. Ну, опять… Пошло-поехало…

Скрип раскладушки затихает, раздаются шаги, потом рев воды в уборной. Снова шаги.

НАТАЛЬЯ ИВАНОВНА. Ладно, друг мой. Попробую заснуть. Ты осколки не собирай. Поставь там стул, чтобы никто в темноте не наступил. А то Лизик постоянно босиком…

Наталья Ивановна целует брата, уходит. Он осторожно шарит в глубине буфета, находит, раздается бульканье. Андрей Иванович тихонько выпивает. Потом переворачивает стул и ставит его вверх ножками около буфета. Неожиданно включается электричество. Дом ярко освещается.

АНДРЕЙ ИВАНОВИЧ. Здрасьте! Среди ночи свет дали. Меня как будто покачивает…

Из уборной выходит Мария Яковлевна в шали поверх халата.

МАРИЯ ЯКОВЛЕВНА. Доброе утро, Андрей Иванович. Кажется, опять засор… Что-то вода плохо сходит. Хорошо хоть электричество дали…

АНДРЕЙ ИВАНОВИЧ. Доброе утро, Мария Яковлевна… Хотя я еще не ложился. Так что у меня скорее вечер. Я здесь графинчик раскокал. Скажите, пожалуйста, девочкам, чтобы они осколки с полу подобрали.

МАРИЯ ЯКОВЛЕВНА. Лизочка обещала привезти сотню яиц. И представьте, ни Лизочки, ни яиц.

АНДРЕЙ ИВАНОВИЧ. Зачем вам сотня?

МАРИЯ ЯКОВЛЕВНА. Как зачем? Пасха! Куличи печь…

АНДРЕЙ ИВАНОВИЧ (вздыхает). Недавно Рождество было, а уже Пасха…

Мария Яковлевна берет веник, собирает осколки и метет. Слышно, как подъехала машина. Андрей Иванович смотрит в темное окно.

МАРИЯ ЯКОВЛЕВНА. А мелкие без очков не собрать. Где мои очки?

АНДРЕЙ ИВАНОВИЧ. Лизкина «Ока»! Приехала!

МАРИЯ ЯКОВЛЕВНА. Какой-то кошмар! Девочке девятнадцать лет, разъезжает на машине, одна, среди ночи. Какая-то безумная жизнь… Был бы жив брат Николай, ни за что не допустил бы…

АНДРЕЙ ИВАНОВИЧ. Да, и самое плохое то, что одна…

МАРИЯ ЯКОВЛЕВНА. Этого я не понимаю – купить машину ребенку!

АНДРЕЙ ИВАНОВИЧ. Ростислав купил. Он щедрый, широкий человек. И Лизка у него любимая сестра…

Открывается дверь, входит толстая некрасивая девушка, выкрашенная в сине-зеленый цвет (а, может, пострижена наголо), одета в стиле «панк». Прижимает к груди четыре картонки с яйцами.

МАРИЯ ЯКОВЛЕВНА. Лизик! Ну что же ты так поздно!

ЛИЗА. Машина сломалась на дороге. Маканя, почему ты меня не хвалишь? Я привезла тебе сотню яиц!

Лиза идет по опасному месту.

АНДРЕЙ ИВАНОВИЧ, МАРИЯ ЯКОВЛЕВНА (хором): Осторожно! Доска!

Доска проваливается, Лиза спотыкается и роняет яйца.